Но уже в 1939 году Гитлер начал войну с Великобританией – единственной страной во всем мире, с которой он хотел бы выступить единым фронтом, и подписал договор о ненападении с Советским Союзом – единственной страной, как выяснится позднее, в которой фюрер видел опасность для своего народа. Эта война не входила в его планы. Но и характер Гитлера, и тогдашнее международное напряжение, и само устройство нацистского государства – все это в сочетании сделало войну неизбежной. Тем не менее, согласно изначальной точке зрения Гитлера, война 1939 года была ошибкой. Как же мог он, человек, славившийся политической прозорливостью, допустить такой беспорядок в собственной внешней политике?
Придя к власти в январе 1933 года, Гитлер заявил перед лицом всего мира, что хочет избавить Германию от оков Версальского договора и снова сделать страну могучей. Для достижения этой цели государство остро нуждалось в массовом перевооружении. Ответ, который Гитлер дал рейхсминистру транспорта, предложившему в феврале 1933 года создать новое водохранилище, наглядно демонстрирует, что для Гитлера политика перевооружения была важнее всего прочего: «В следующие пять лет Германия посвятит себя перевооружению, дабы немецкие граждане снова получили возможность носить оружие. Теперь каждое государственное начинание, увеличивающее трудовую занятость, надлежит рассматривать с главной точки зрения: необходимо ли оно для того, чтобы немцы снова смогли носить оружие и служить в армии?»>3
Однако перевооружение было возможно лишь в том случае, если бы немецкая экономика хоть как-то подкреплялась финансово. Но Гитлер почти ничего не знал об экономической теории. «Нацистское движение действительно было крайне примитивным», – подтверждает банкир Иоганн Цан, который лично был знаком с Ялмаром Шахтом – человеком, поднявшим на ноги немецкую экономику в 1930-х годах. Верно, Гитлер не разбирался в управлении экономикой – зато Шахт полагал себя всеведущим. «Вполне очевидно, – с осторожностью замечает Цан, – что Шахт был весьма самоуверен». В 1923 году Шахта в возрасте сорока шести лет назначили государственным комиссаром по валютным делам. Он получил приказ стабилизировать экономику в условиях безудержной инфляции; несколько позднее, в том же году, он стал президентом Рейхсбанка. В 1930 году, в знак протеста против предложенного немцам и принятого немецким правительством Плана Янга – режима репарационных выплат победителям в Первой мировой войне – Шахт вышел в отставку. Он вновь присоединился к Гитлеру и нацистам, чтобы решить экономические проблемы Германии. «Я хочу, чтобы Германия стала великим и сильным государством, – сказал тогда он, – и ради этого я вступлю в союз хоть с самим дьяволом»