– Как она? – Егор осторожно принял из моих рук худенькое, изможденное тельце в изодранном сарафанчике.
– Нормально, – я обессилено бухнулся задницей в пожелтевшую осеннюю траву, – жить будет.
Растянулся, прикрыл глаза рукой – минуту, мне нужна хотя бы минута – отдохнуть, отдышаться, успокоиться. Вот и еще одна жизнь, маленькая, коротенькая, всего лишь девять с копейками лет – но жизнь, и она во мне, там же где и другие, где жизнь Егора этого, крепыша Андрюхи, неслышного поджарого Тима, и других – всех тех, что остались позади, в поселениях. Все эти жизни во мне, в Адаме.
– Ты как? – Тим, конечно же Тим. Ни с кем он не общается, на привалах всегда в стороне сидит, в даль смотрит, острое, словно вырезанное из камня, лицо недвижно, глаза застывшие – смотрит. Я знаю, он был снайпером: был снайпером и там, где велись маленькие войны, и здесь, где он вычищал неугодных государству, неподходящих по политическим взглядам, идеям, делам…
– Нормально, – я убрал руку от лица, голова уже не болела, – сейчас уже…
Сел, головокружение едва чувствовалось.
– Сколько меня не было? – спросил, заранее зная ответ и заранее в него не веря.
– Секунду, – Тим пожал костлявыми плечами, – от силы – две.
– Как всегда, – я покивал, – как всегда.
Для них момент перерождения девочки из дикого боевого зомбера в человека составлял именно столько – секунду, две, а для меня – это была вся жизнь девочки. И еще хорошо, что девочки – тяжело помогать зрелым людям, невероятно сложно помогать старикам. Прожить жизнь спасенного, пройти через все, через каждую секунду его жизни до самого конца, до превращения в зомбера, а потом вывалиться сюда, в эту настоящую жизнь и убеждать себя в том, что это и есть настоящий мир, и настоящая жизнь…
Я поднялся, огляделся по сторонам. Мои собственные воспоминания возвращались медленно, неспешно, и вот уже девять лет жизни девочки становятся воспоминаниями, полузабытыми, подтертыми, будто когда-то читал я книгу про эту девочку Линду. Вспомнил куда мы шли, вспомнил зачем, вспомнил где мы сейчас.
Мы шли в город, мы шли, чтобы хоть что-то узнать, докопаться до причин происходящего.
– Девочка из ближних.
– Из ближних, – повторил Андрей, усевшийся в траве, и умолк. Он многословием никогда не отличался.
– Значит не далеко осталось! – обрадовался Егор, широко улыбнувшись, обернулся ко мне.