– Если ты ему не ответишь – я выкину твой телефон в окно, – неожиданно появляется Иосиф с моим смартфоном в руках.
– Ну кто там еще? – недовольно бурчу я, не подмечая то, как раздраженно он пихает мне смартфон.
Звонит Адам, а на счету уже четыре пропущенных.
– Если он будет караулить тебя у входа – просто закричи, – деловитым голосом предлагает мой напарник, устроившись на стуле, попутно прихлёбывая чай.
– А знаешь, – сбрасываю звонок и убираю телефон в карман бомбера, висящего на спинке свободного стула, – я не тороплюсь. Помогу тебе расставить книги…
– Ну уж нет! – Иосиф с грохотом ставит свою чёрную кружку на стол, отчего я невольно вздрагиваю, – твой ухажёр сейчас сюда завалится и снова будет расспрашивать, где ты.
– Он не мой ухажёр.
– А он это знает?
– Разумеется, – цокаю я.
– Так ответь хоть раз на его звонок. Скажи, что ты занята. В чём проблема? Просто поговори с ним.
Поджимаю губы и неловко усаживаюсь на стул. Иосиф пытливо глядит на меня, а я, за неимением слов, смотрю в дверной проем. Тёплый жёлтый свет из библиотеки прорезает нашу пыльную каморку.
– Я написала картину, – пропустив долгую паузу шепчу я.
– Кто в этот раз? – Иосиф принимается протирать стол.
– Мы не знакомы. То есть… Он мне приснился, но я не помню, где могла его увидеть, – подперев голову, наблюдаю за тем, как Йося роется в рюкзаке в углу. Он достаёт проводные наушники и плеер. Когда я ухожу, он всегда слушает музыку, хотя это, разумеется, нежелательно на рабочем месте.
– Опиши его.
Тогда я сделала одну из ключевых своих ошибок.
– Хоть я его и не знаю в реальной жизни, я решила дать ему имя. Давид.
***
Гений и безумец. Может ли идти речь об одном и том же человеке?
Безумство – как нечто нездоровое, лишённое «нормальности».
Пока варила спагетти, наткнулась на статью об известных деятелях искусства, страдающих от различных психических заболеваний. Компанию за ужином мне должен был составить Давид: я с трудом перенесла мольберт на кухню, поставив его напротив стула, на котором обычно устраиваюсь сама.
«Винсент Ван Гог – шизофрения, биполярное расстройство, эпизоды мании и депрессии в последние годы жизни. Трагичность его страданий вылилась в трепетную любовь к жизни, которую мы можем увидеть в его картинах.»
Разве ментальное расстройство равно гению?
Не все творческие порывы в угнетенном состоянии лучатся красотой, что убеждает нас в том, что творчество – это, в первую очередь, способ самовыражения, возможность найти отдушину.