– Джек, – шепчут губы.
Радость, заполнявшая её минуту назад, превращается в нечто новое – липкое, как смола, и непроглядное, как ночная темнота. Ноги сами несут её туда, откуда разливается шум.
«Это может быть не он! – верится в голове. – Пусть это будет не он!» Сердце уже знает ответ, но ужас всё равно перехватывает горло от увиденного.
Знакомые лица – старшеклассники, одногодки, несколько неместных ребят. Последних девочка знает плохо, некоторых не помнит вовсе. На полу барахтается Ромка, пытаясь вырваться из тяжёлых лапищ грузного прыщавого мальчишки с детским и до неприязни глупым лицом. Чёрные кудри Вариного дружка лезут в глаза, давая противнику ещё большее преимущество. Марья бы давно разобралась с этими непослушными прядями, но она не его мама, а той всё равно, в каком виде ходит сын.
Снова визг. Варе не нужно много времени, чтобы отыскать Джека. Огромные, полные грусти и страдания глаза, смотрят прямо на неё, точно умоляют: «Спаси!» Кровь липнет к его прекрасной чёрно-белой шубке, льётся откуда-то из макушки, стекая по дрожащему носу вниз. Лапы стиснуты и перекручены леской, язык беспомощно болтается на ветру.
– О, так ты ещё выделываешься! – хохочет долговязый главарь, занося руку с чем-то блестящим
– Не тронь! – не своим голосом кричит Варя.
Толпа затихает, оборачиваясь на незваную гостью.
– Это ещё что за чудище? – хмыкает кто-то из мальчишек.
– Глупыха! – хрипит Рома. – За помощью беги!
Долговязый не удостаивает девочку большим вниманием. Но когда кулак его снова зависает над головой несчастного пса, в лицо прилетает что-то мерзкое и влажное. Первым, что было в Вариной руке, оказался кусок маминого шпинатного пирога, припасённый для Джека. Его она и кинула, да с такой злостью, что угодила прямо в яблочко. Парень залился краской и свирепо глянул на неё.
– Тебе не жить! – прорычал сквозь зубы и двинулся вперёд.
По толпе прокатился шёпот, посыпались смешки.
– Это же Варька! – сказал кто-то.
– Дочка полоумной Марьи? – отозвался другой.
Реплики перебивали друг друга, но некоторые всё-таки доносились до её уха.
– Та, что батю своего сгубила?
– Безотцовщина!
– Точно-точно, как она появилась, так и пропал мужик.
– Подкидыш!
– А вот моя мамка говорит…
– Да не был он ей никаким отцом, – закричал прыщавый толстяк, пригибая Вариного дружка к земле. – Тётка Марья её…