– Не переживай так, – в голосе её зазвучала издёвка. – Нам не туда.
Он выждал пару мгновений. Если за это время в него не прилетит несколько ругательств, значит обижаться нет смысла. Эта девчонка совсем не умеет говорить то, что на самом деле думает.
– Ладно, слушай, – начал осторожно. – Всё было слишком странно, ты закричала так, что перепонки лопались, а потом налетели эти мухи, и твои глаза…
Он шумно перевёл дыхание, Варя сморщила лоб и прищурилась. И как она может быть так сильно похожа на дядю Макара в эти моменты?
– Твои глаза как будто немного… побелели.
– Чего?
– Ну, знаешь, как у слепых, только… Ты чего?
Варя пошатнулась, взгляд её стал стеклянным.
– Эй, не пугай меня!
– Пустые белки, – проговорила она машинально.
– Не совсем, – заторопился Ромка. – Больше похоже на пелену. Ты чего реветь вздумала?
Он хотел сказать что-то ещё, но поток уже хлынул по Вариным щекам, она села на корточки и зарыдала в голос. Джек беспокойно заскулил, тычась мордой в её плечо.
– Я чужая, – всхлипывала девочка.
– Началось! – подкатил глаза Ромка. – Спасибо бы сказала, что тебя тётя Маша нашла, а не кто-то вроде моей мамы.
– Я стану, как та мерзкая старуха.
– Какая ещё старуха? Или у тебя тоже жар?
Варя остановилась, посмотрела на него затуманенным взглядом и зарыдала снова. Неизвестно сколько бы это продолжалось, но в момент, когда Ромка уже собирался выстрелить очередным веским аргументом, Джек предупреждающе залаял.
– Кто-то идёт! – заторопился мальчик, хватая подругу за плечи и ставя на ноги. Она поспешно вытерла лицо рукавом, развозя по раскрасневшейся коже неизвестно откуда взявшуюся грязь.
– На ловца и зверь бежит, – долговязый сплюнул и криво усмехнулся. Выглядел он бледнее, чем в прошлый раз, глаза впали, лицо стало казаться ещё более вытянутым.
– Может, ну её? – опасливо пролепетал толстяк, прикрывая рот платком.
– Больные дома должны сидеть, – огрызнулся Ромка.
– Зато вы двое выглядите слишком здоровыми, – не унимался главарь. – Как думаешь, Мих?
Варя не сводила глаз с мальчишки из параллельного класса, который ещё недавно так сильно ей нравился. Он всегда был настолько мерзким? Или это она была слепой? «Как та старуха», –холодок снова пересчитал позвонки. Она начинала привыкать к этому чувству.
– Они такие чумазые, – брезгливо поморщился Есин, – даже заразе противно к ним липнуть.