Варя бы непременно кинула в него чем-нибудь или ударила или сделала хоть что-то, но даже подумать не успела. С воинственным кличем Ромка кинулся на школьного любимчика и, протаранив его головой, повалил на землю. Кажется, он молотил руками, не глядя.
– Убери его! – скомандовал долговязый.
Толстяк помедлил, косясь на Варю, но главаря он боялся чуть больше. А, может быть, этот страх был немного привычнее, с ним он хотя бы знал, что делать. Поэтому большие ручищи схватили Ромку за плечи и оттащили его, брыкающегося и зло ругающегося по-цыгански, на безопасное для противника расстояние.
– Не смей его трогать, – процедила Варя сквозь зубы.
– Где-то я это уже слышал, – ухмыльнулся долговязый и подмигнул рычащему Джеку.
Девочка сжала кулаки, чувствуя, как в голове затуманивается. Если то, что сказала старуха, правда, у неё может получиться. Воспоминания, минуту назад приносившие только боль и отвращение, теперь дарили каплю надежды. В её разум снова просачивалась радость, как в тот день, когда впервые смогла ответить тётке Настасье. Нехорошее чувство. Недоброе. У неё не было времени о нём подумать тогда. А теперь нет смысла. Нужно только понять, как это делается.
Ягда.
Имя хлещет её по щекам усиливающимся ветром.
Ягода.
Злость разливается по всему телу кипящим ощущением превосходства.
Ярость.
Страх проступает в глазах противников.
– Ведьма! – Мишка выплюнул ругательное слово ей в лицо. – Это всё ты!
Звучало слишком знакомо, но откуда?
– Точно, – зашептал толстяк. – Хворь эта поганая из-за тебя пошла. Даже брата не пожалела, нежить!
Долговязый двинулся на неё, но сильный порыв ветра сбил его с ног.
– Беги, пока можешь, – её глаза сверкнули огнём, но сердце сжималось от сказанного. Будто и не она произносила все эти фразы.
Туман нарастал, тьма стояла напротив. Чернота грозила засосать её целиком.
– Варь? – встревоженный голос позвал её из темноты.
Встряска. «Тебя зовут Ягда». Порыв ветра разрезал воздух на части.
– Да, Варька, блин!
Завеса рухнула. Перед девочкой оказалось лицо друга. Огромные тёмно-карие глаза были в несколько раз круглее обычного. Он неистово тряс её за плечи и выкрикивал имя, которое подарила ей Мария.
– Эй,– прохрипела Варя, с трудом переводя дух. – Ты, что корова? Не мог его пнуть?
Они переглянулись и, заливаясь истерическим хохотом, повалились на землю, лицами к небу.