– Как же они не заметили, что их не было так долго? – подался вперед Никита. – Ведь они должны были постареть за это время.
– В том то и дело, Никита. Никто не знает, по какой причине люди теряли ход времени после того, как оказывались в этом овраге, – развел руками Петр Степанович.
– А кто-нибудь еще пропадал там с тех пор? – задумчиво поинтересовалась Настя.
– Больше об этом ничего неизвестно. Однако могу сказать, что об овраге ходит довольно много легенд, – ответил Петр Степанович.
– А какие еще есть легенды? – прозвучал вопрос с задних парт.
– Существует предание, что именно там Георгий Победоносец сразился со змеем, и на месте удара хвоста этого змея появился Голосов Овраг.
– Ого! – оживился скучающий все это время Даня. – Я бы на это посмотрел!
– А почему овраг называется Голосов? Там слышали чьи-то голоса? – задала еще один вопрос Настя, проигнорировав комментарий брата.
– Доподлинно неизвестно, почему овраг получил такое название, но вполне вероятно, что причиной тому действительно послужили голоса, которые эхо разносило по лощине, – ответил Петр Степанович.
– А Вы сами верите во все это, Петр Степанович? – спросил Никита, чуть склонив голову на бок.
Учитель неспешно вернулся за свой стол и только потом с уверенностью произнес:
– Я верю в то, что абсолютно все в этом мире возможно.
– А я не верю в такое, – пожал плечами Даня.
Петр Степанович внимательно на него посмотрел и слегка прищурился.
– Почему не веришь, Даня?
– Да потому что все эти истории просто придумывают.
– Почему придумывают? Есть много необъяснимого на Земле, – возразил однокласснику Никита, развернувшись к нему всем корпусом.
– Я не верю ни во что мистическое. Так бывает только в кино и в сказках, – ответил Даня, лениво постукивая по столу шариковой ручкой.
– А вот я так не думаю, – снова возразил ему Никита. – То, что мы о чего-то не знаем, вовсе не означает, что этого чего-то не существует. Вот тебе разве не хочется узнать, действительно ли все то, о чем нам рассказал Петр Степанович, было на самом деле?
– Нет, не хочется, – равнодушно ответил Даня.
– Даня, я не верю, что тебе совсем не интересно. Все дети любопытные. Впрочем, как и взрослые, – вновь вступил в разговор Петр Степанович.
– А вот я нелюбопытный.
Лицо Петра Степановича озарила едва уловимая улыбка.