Наверное, все зашло бы далеко очень быстро, если бы не чувство, что незнакомец желает наслаждаться неспешно. Желает исследовать меня тщательно и очень… чутко. Если бы не мое чувство, что я очень хочу этому поддаться. Боги, он умел кружить голову. Своей легкостью, развратностью, открытостью, беспомощностью и мужским напором.
Тот момент, когда его ладонь была готова накрыть мою грудь, я уловила быстро. Успела поднять руку, нажать на мелкую кнопку на тыльной стороне кольца, чтобы бесшумно выскользнула из укрытия иголка. Маленькая иголочка – обычная, без яда – на неё мужская ладонь и наткнулась. Я сделала это почти автоматически, подспудно желая убедиться в том, что мужчина напротив действительно слеп.
И раздалось шипение от боли.
– Ой, прости, – тут же спешно извинилась я. – Брошка… расстегнулась случайно.
Мой сосед по машине расслабленно смотрел мне почти в глаза.
– Случайно?
– Ну… – Я неслышно спрятала иглу обратно в кольцо. Врать ему почему-то показалось кощунственным. – Просто хотела… убедиться в том, что ты действительно… слеп.
Укоризна в серых глазах, та же мягкая полуулыбка. Опять печальная, и это кольнуло меня сильнее той иглы, что задела его ладонь.
– Это было жестоко.
Он вздохнул. И я поняла, что он сейчас развернется, отправится вглубь комнаты, снимет куртку. Предложит мне сесть, заведет некую беседу – «фонарь от одиночества». Не успел он отойти, как, мысленно сокрушаясь, я взяла его за запястье. Остановила, потянула обратно.
«Что ты делаешь, Мэй? Что ты делаешь?!»
Но я вдруг поняла, что хочу продолжения. Как безумная. Возможно, у меня единственный шанс его почувствовать. Сегодня. Другой возможности не будет. Для женщины не так опасно, когда ее хочет мужчина. Куда опасней, если мужчину хочет она сама.
Мне нужны были его губы. Снова. И его руки.
И, когда его ладонь сжала мой подбородок – уже жестче, уже с выраженным намерением напомнить, кто ведет эту игру, я прикрыла глаза. Будем играть оба вслепую – так будет честно. Наши дыхания смешались (логика отчаянно дергала меня за подол, понимая, что проигрывает), я временно отдалась помешательству. Он вызывал во мне странное желание, этот мужчина, – забыть все, что я знала до этого, но пойти новой дорогой. За ним, с ним. На этот раз он не поцеловал, но сделал то, о чем я мечтала, начал исследовать мое лицо подушечками пальцев. Абрис моих скул, мои губы, шею. Пусть исследует грудь, если хочет, я больше не буду препятствовать. Вместо губ он поцеловал чувствительное место под мочкой уха, и вновь колыхнулось невидимое ощущение его скрытой силы, его давно неутоленного голода. И еще понимание, что мы задели невидимые струны друг друга – не только он мои, но и я его.