Навалилось ощущение, что мои ноги засасывает трясина. Вечная беспомощность. Где находится это место? Почему сработал ключ и куда, черт его дери, он нас закинул?
Еще минута тишины.
Пью, несмотря на свой рык «беги», следом не шел.
Двинувшись дальше, я однозначно потеряюсь. Я заблужусь. Возможно, наткнусь на кого-то.
«У меня хотя бы есть вода. У него – нет».
Сомнения рвали на части – идти одной? Наплевать на того, кто остался позади? Просто попытаться выбраться? Возможно, лабиринт не такой уж большой, но от мысли преодолеть еще один «пролет» и пару раз куда-то свернуть мне делалось муторно. Опять орала интуиция.
Черт. Я опустилась на траву и какое-то время сидела. Было бы проще, если бы погоня продолжилась, тогда только вперед. И некстати вспомнилось движение руки Пью по траве – движение, полное отчаяния, – он действительно сейчас ничего не видел.
«Может быть, он и слеп. Но он умеет драться».
Не знаю, как и чем я приняла решение, но двинулась я не вперед. Я двинулась обратно.
(Kandi Peterson – Cannonball)
Он сидел у одной из «стен», смотрел как будто на небо – голова поднята вверх. На мои шаги даже не повернулся, и меня опять настигло муторное чувство печали. Он не собирался за мной бежать, меня преследовать. Он, очевидно, не знал и не понимал, где находится, куда двигаться – я была бы гадиной, оставив его одного.
Опасливо усевшись рядом, я какое-то время косилась на мужественный профиль, выжидая, кинется на меня с агрессией или нет, но Пью просто молчал. И я решилась на диалог.
– Как, …почему сработал ключ?
Я думала, он не ответит, но слева вздохнули.
– Потому что ты активировала его диким, сумасшедшим желанием куда-то переместиться. Полной силой своей дурости.
Он вдруг рассмеялся без злости и не обидно, но как-то обреченно. И умолк.
– Где мы сейчас?
– Тебе виднее.
Сарказм теперь звучал в его голосе.
– Это лабиринт, – пояснила я нехотя, – лабиринт из очень высоких и очень ровно стриженных кустов. Он тянется насколько хватает глаз. Сейчас ночь, но здесь довольно светло. И… никого… на первый взгляд. Мы в тупике… В закутке.
– Что ж, – Пью смотрел вниз, на свои руки, – ты очень хотела сбежать, заплутать и запутать следы, когда формировала пространство. Поэтому мы в лабиринте. Логично.
– Я ничего…
Мою попытку возмущенно оправдаться прервал нетерпеливый раздраженный выдох – мол, не трать слова.