– Какая же ты сладкая…
Падальщик заглянул в огромные бирюзовые глаза девушки. На ее лице застыл ужас. Но не от осознания возможного факта изнасилования. Нет. Это отошло на второй план. Она впервые близко разглядела главаря падальщиков. Это был чистокровка. Несмытая после рейда грязь прятала гладкую светлую кожу. Шрам, что тянулся со лба через левую бровь на щеку, безусловно, не добавлял красоты мужчине, но никак не делал его генетически уродливым. А вот глаза. Черные, жесткие, они в полной мере отображали грязь, сковавшую в плен душу.
– Не бойся, сегодня не трону.
Главарь по-своему истолковал страх девушки. Столкнув лёгкое тело, он встал с кровати. Не удержавшись, Аниша повисла на цепях. Боль прошила тело и заставила поморщиться.
– Ты слишком вкусная, чтоб растратить тебя на банальную похоть. К тому же, – мужчина грубо расхохотался, – тощая.
Скинув с себя куртку, он стянул через голову майку и обернулся к помощнику,
– Эй, Зум, тащи-ка сюда пухленькую, да поживее!
Надсмотрщик слегка поёжился от громкого рыка и вышел из комнаты.
– Люблю этих уродов, – разминая плечи, мужчина прошелся по комнате. Под кожей скользнули мускулы, расслабленная походка не скрывала хищные движения, – послушные твари, пока их кормишь…
Подойдя к столу падальщик… хотя какой он падальщик… взял в руки бутылку и отхлебнул прямо из горла. Янтарная жидкость мягко отразилась от стекла. Настоящего стекла? Брови Аниты приподнялись вверх. Но еще больше удивило то, что лежало рядом с антикварным алкоголем. На столе раскинули страницы несколько древних книг, их нежные листы были покрыты тонким слоем защитного пластика. Ни они, ни бесценная бутылка, ни сам чистокровка никак не вязались с тем, что девушка знала о жителях пустыни.
Громкий стук в дверь прогнал мысли из головы Аниши. Надсмотрщик втолкнул в комнату девушку, а сам на этот раз остался снаружи. Аниша подняла глаза и вздрогнула. Пухлая фигурка принадлежала знакомой барменше. Они вместе покинули бордель и согласились на эксперименты. Только вот ни один из эмбрионов не прижился в утробе подруги. Девушка, в отличии от Аниши, не была скована в цепи. Но это не делало ее свободной. Легкая поволока на глазах говорила, что бывшая барменша находиться под действием препаратов. Пухлые губы девушки растянулись в широкой улыбке.