Это был необычный вечер и для детей, и для Ника с Филиппой. Все куда-то спешили, и атмосфера в доме была веселой и встревоженной. Филиппа сидела в элегантном черном платье на стуле напротив огромного зеркала, а на столе лежали блестящие украшения, дорогая бижутерия, брошки, кольца с драгоценными камнями и различные подвески. Она слегка подкрасила тушью свои длинные ресницы и нанесла на губы блеск, который придал им соблазнительный вид и ощущение пухлости.
Ник стоял напротив зеркала и поправлял галстук. На нем был сине-черный смокинг, который подчеркивал его мужественную натуру и придавал ему вид солидности и важности. Глядя на Ника, нельзя было сказать, что ему почти тридцать лет, в его глазах все еще теплилась та искорка озорного темперамента, но с годами она все больше становилась незаметной.
– Филиппа, нам надо поторопиться, уже почти восемь.
– Ты так и не скажешь, куда мы едем?
– Нет, это сюрприз, – загадочно улыбнулся он.
Филиппа пожала плечами и улыбнулась. Она знала, что пытаться что-то выпытать у Ника, если он того не хочет говорить – бесполезно, и прекратила свои попытки.
С улицы раздался гудок машины. Ник выглянул из окна, там на тротуаре напротив входа в дом стоял черный лимузин. Он самодовольно улыбнулся и взял с вешалки пиджак.
– Кто это? Нам сигналили? – спросила Филиппа.
Ник подошел к ней, поцеловал в щечку, загадочно улыбнулся и сказал: «Спускайся, обворожительный цветок мой!» и направился вниз, но по пути он заглянул к детям.
Те уже вовсю играли у Сени в комнате, с ними была их няня Нэнси. Они соорудили палатку посередине комнаты, выключили свет и сидели в ней с фонариками. Ник присел на корточки и заглянул в шалаш. На полу валялись подушки, а на них сидели Сеня, Мартин и Нэнси. В руках у них были игральные карты.
– Мы пошли, – сказал Ник.
– А вы скоро придете? – спросил Мартин.
– Как получится, Марти.
– А можно попозже лечь спать? – весело спросил Сеня.
– Да, но не полуночничайте. В двенадцать чтобы были в постелях.
– Ура! – вскрикнул радостно Сеня.
– Все, мы уже опаздываем, пока! – он потянулся и поцеловал детей в лобик. – До свидания, Нэнси.