Вот пойми этих оркнесс. То – неприступная, как принцесса, или королева. То – охотно отдалась в обычной озорной игре.
Мы лобзались не долго, от силы минуту. Но обоим это так дико понравилось…. На душе так потеплело и полегчало…
Кали серьезно поглядела на нас обоих, с осуждающим подозрением. Выдохнула… Вдохнула…
– Они, все-же, не упали! – подмигнул ей Роб.
– Ну да? – сморкнулась Кали. Но, пожав плечами, продолжала:
– Тебе придется стать генералом армии! – изрекла она. – Другого выхода нет!
Я разорвал свой дерзкий и уже такой кошмарно не красивый поцелуй и невольно спросил:
– Почему? Зачем я?
– Не знаю! Мне так кажется! – завершила фразу Кали. – И все это 100%!
Наама – шумно дышала, зеленея как малахит. Ее глазки чуть не плакали. Но крепились, изо всех сил.
– Ну ладно! – бросил Роб. – Быть может, войдем внутрь?
– Давай! – согласились все. И пошли всей гурьбой.
При подходе к зданию сосны внезапно сменились старыми кривыми вязами. Я невольно с интересом пощупал их кору ладонью.
– Вот это дерево! Как будто живое! В смысле… разумное, что-ли?
Вяз – зашевелился. На его стволе мелькнули вроде брови, и глаза. Рот… нос…
– Пррривет! – проскрипело старое как мир растение. – Давненько я не видел здесь умеющих разговаривать!
– Привет! – почему-то совсем не испугавшись произнес я и снова погладил кору вяза. – Ты, что, помнишь первых обитателей замка?
– Нуууу. Первых-не-первых. – проскрипело дерево. – А последних, перед вами, еще помню!
– Какой интересный! И симпатичный вяз! – неожиданно среагировала Наама и присоединилась к ощупыванию древа.
– И какие они были? – стало почему-то жутко любопытно мне. – Любили технику? Или волшебство?
– А есть разница? – скрипнуло дерево.
Это немало озадачило Кали.
– Путь техники, я, вроде, знаю. Путь биологии – видела. А что такое путь магии?
– Разговоры с деревьями? – начала Наама.
– Да! – проскрипел вяз. – Но что в этом не обычного? Вы ведь тоже сейчас болтаете!
– А с животными? – попробовала расширить тему Мухомор. – Это тоже магия?
– Больше! Гораздо больше! – улыбнулось старое древо, мелькнув сотнями как бы морщин, трещин в коре. Причем, одновременно: вроде, трещина, а вроде, и морщина.
– Они сами были немножко животные! Могли превращаться в них, и обратно!
– В двуногую форму? – раскрыл рот Роб. – И четырехногую? По желанию?