Потом вошел Хаук и несколько минут беседовал с врачом по-немецки. Доктор говорил, что больному лучше побыть в покое как минимум сутки, пока раны не подсохнут и не покроются коркой. Гауптштурмфюрер возражал: русские наступают и вот-вот возьмут город. Нужно торопиться.
– Зер гут, зер гут! – прошептал Максим и добавил по-немецки: – Город освободят двадцать третьего января. Сегодня девятое. Время есть.
– Вы знаете язык Гёте и Шиллера? – восхитился Хаук. – Так и думал, что вы – цивилизованный человек!
– Маме спасибо. Отправила меня пинком на курсы немецкого и английского языков. А я – прилежный ученик… попробовал бы я быть лентяем. Мне бы Будила показался ласковым и безобидным как щеночек.
– Давайте не будем об этих варварах внизу. Отдыхайте, вы теперь наш гость, Максим Безымянный. Я распорядился отменить допросы, пока вы здесь. Вас никто не побеспокоит.
Очевидно, гауптштурмфюрер узнал имена пленников из разговора с Ларсом. Но сейчас это не имело никакого значения.
Хаук подтолкнул доктора к двери и направился вслед за ним.
– Аненербе? – спросил Максим ему в спину.
Эсэсовец вздрогнул и остановился.
– Да. У вас там… об этом знают? – Хаук достал из кармана кварцевые часы Максима. – Я сразу догадался, откуда вы и помчался сюда, пока вас не изуродовали. Хорошо, что я оказался рядом.
Хаук развернулся и хлопнул дверью. Из коридора донесся щелчок затвора автомата… вернее, пистолета-пулемета часового.
Целый день и еще ночь Максима никто не беспокоил. Полуголый он валялся на животе и смотрел в окно на проплывающие по небу облака и думал, увидит ли он еще раз свой любимый ТОЗ-106, а под утро даже забылся тяжелым сном. Разбудил его Хаук. Эсэсовец бросил на постель по-немецки аккуратно сложенную одежду Максима.
– Как спина? Ты сможешь все это надеть? – с притворным сочувствием спросил Хаук.
– Смогу, – не колеблясь сказал Максим. Будет он показывать свою слабость перед фрицем!
– Давай без геройства. Рейх заботится о своих друзьях, верно?
– Яволь, – пробурчал Максим.
Не морщась, он надел майку, рубашку и свитер – вполне терпимо. Хаук подал куртку и вытолкнул пленника в коридор. Там скучал солдат – дюжий фашист, вернее, роттенфюрер с автоматом. Вслед за ним Максим спустился вниз и вышел на улицу.
Снаружи ждал бронетранспортер – открытая сверху тяжелая полугусеничная машина с пулеметом на крыше. Через заднюю дверь Максим забрался внутрь и лицом к лицу столкнулся с Ларсом.