– Должно быть, это и есть Рай, – подумал я вслух. – Ну, что ж, по крайней мере, место красивое.
Непонятно было лишь, где находятся остальные обитатели Рая, ведь не мог же я один удостоиться такой чести. Да, и что это за Рай такой, если в нём придётся жить, как на необитаемом острове? Тут я с тоской вспомнил мои злоключения по ту сторону туннеля, и в голове завертелась неприятная мыслишка, что уж лучше скрываться от своры собак, чем пропадать в полном одиночестве, пускай даже в таком красивом месте.
Я решил осмотреться на местности и заметил, что по окружности поляны, на которую меня вынес туннель, непроницаемой стеной стояла густая зелень. Однако в одном месте плотной изгороди зиял просвет, от которого начиналась приметная дорожка. Она была вымощена светлым камнем и шла с небольшим подъёмом. Деревья, росшие с той и с другой стороны тропы, почтительно склоняли над ней свои вершины, словно подчёркивая необыкновенную важность этого лесного пути.
Таинственная дорога, неведомо как появившаяся в глухом лесном уголке, необъяснимым образом манила и притягивала меня. Сначала я сомневался, стоит ли в одиночку идти в полную неизвестность? Однако никаких попутчиков в ближайшее время не предвиделось, а карабкаться назад по подземному туннелю категорически не хотелось. Итак, мне ничего другого не оставалось, как ступить на каменную тропу и отправиться по ней в неизведанные дали.
Глава 5. Владычица Реликтового Котомирья
Едва я собрался с духом и тронулся в путь, деревья, смыкавшие свои кроны аркой высоко вверху, активно зашелестели листвой. Они, словно, почувствовали, что кто-то чужой пытается потревожить их вековой покой, и очнулись от привычной полудрёмы. Мне даже показалось, что они в волнении перешёптываются друг с другом, но понять их замысловатого языка я не мог.
Несмотря на прохладный приём зелёных великанов, я шёл и шёл вперёд, лишь изредка останавливаясь, чтобы передохнуть. За время своего пути я так никого и не встретил, хотя, постоянно казалось, что кто-то тайный и невидимый пристально наблюдает за мной. С другой стороны, я столько всего натерпелся за этот день, что ещё и не такое могло померещиться.
Наконец, подъём закончился, деревья расступились, и передо мной открылось подножие высокого холма. Ровным кольцом его опоясывала густая поросль огромных причудливых папоротников. Выше по склону взбирался густой дремучий лес, перевитый цепкими лианами. Кое-где в низинах клубилось белое марево тумана, скрывавшее линию горизонта.