– Раб тот, Лукас, чей разум рождён в неволе, а она рождена свободной, – возразил он.
– Она связана с нечистым, с Последним из Ордена Сов! – министр выбросил более весомый аргумент. – Она ведьма!
– Ведьма или нет, Лукас, но она освободила полстраны моей и собрала армию, готовую умереть за честь Руанской короны, – спокойно напомнил король, – тогда как лучшие мои воины уже год сидят под защитой этих стен, боясь нос высунуть наружу.
– Она мечтает занять королевский трон! – Дан Лукас понизил голос до шёпота.
– Та, что способна принести великую победу, достойна трона! – ещё спокойнее ответил государь.
Министр в ужасе отшатнулся, и во взгляде его читалась жалость, ибо король не здоров, повредился рассудком от долгой осады и неизвестности. А как иначе объяснить? Король готов отдать свой трон рабыне!
Да. Завтрашний день предвещал великие события. Но ночь не уступала дню.
Лунный свет скользнул в прореху войлока, пробежал по стенам шатра и лёг на колени военачальнице. В лагере ещё не спали. Слышались обрывки разговоров, бряцанье оружия, кто-то негромко пел, кто-то сдержанно смеялся. Демира смотрела на лежавший на её ладони медный зуб, что она нашла тогда в песках, после боя с легионом Света.
«Зарой его в землю, там, где много места. Тогда, когда тебе будет по-настоящему трудно. Ибо только единожды можно сотворить это чудо», – в памяти встал неизгладимый образ Арий Конрада. Демира тяжело вздохнула.
По-настоящему трудно будет завтра. Её войско столь мало против армии Пиара, что он и времени не стал тратить, чтобы отогнать их от стен Сенота. На что надеялась она, приведя сюда людей, числом в десяток, а то и дюжиной раз меньшее той армады, с которой должно сразиться? Демира колебалась ещё, когда полог шатра поднялся, и вошёл Говард.
– Мы разбросали камни, пришло время собирать, – сказал он, – завтра решающая битва. Последняя моя битва, – добавил, глядя в глаза Демире.
– Последняя? – растерянно отозвалась она, ещё во власти своих дум. – Зачем говоришь так? – встряхнулась, поняв смысл его слов. – Беду накличешь!
– Каждый зверь предчувствует свою погибель, – спокойно проговорил Говард, – а человек умнее зверя. Завтра я умру в бою.
– Верно, спятил ты! – разозлилась Демира. – Устал от сражений! Пойди, отдохни!
– Демира! – воевода опустился перед нею на колени и взял в свои ладони её руки. – Я люблю тебя, Демира! – спокойно и просто признался он. – И зная о том, что ты отказала Последнему из Сов…