– Что ж, входите, – сдвинулась в сторону.
Они прошли на кухню. Николай присел к столу и огляделся. Рая осталась стоять в дверном проёме, скрестив руки под грудью. Ощутимо запахло чужим присутствием, какой-то смесью одеколона и дешёвого табака. Дождинки, извиваясь, медленно скатывались по наружному стеклу. Молчание затягивалось.
– Говорите, пожалуйста, мне скоро нужно будет уходить.
– Не надо тебе никуда. Выпроводить меня хочешь. Будто не понимаю. А я ведь не взаймы пришёл просить. То, что сейчас скажу, определённо в твоих интересах. Поэтому прошу, выслушай и не перебивай. Налей водички стакан. Спасибо. За эти годы, Раечка…
– Давайте без фамильярностей…
– За эти годы, Раечка, много воды утекло. Преждевременно умерла Лида, мама твоя. Находясь в неволе, погиб отец. Официально – несчастный случай, это тебе известно. Но где-то год назад мне удалось наведаться в те «не столь отдалённые места» и запросить в архиве документы.
С трудом, но нашёл по номеру Мишину могилку, рассказал, что девочки его живы-здоровы, государство за ними осуществляет пригляд. Поговорил также с одним старым охранником, у которого квартировал, и он поведал мне любопытные детали того «несчастного» случая.
Отца вашего убили. За дерзкий и неуживчивый нрав. За объявленную им войну администрации колонии. За бесконечные письменные обращения в высшие инстанции по поводу того беспредела, с каким он там столкнулся. Пытки, изнасилования, избиения, холод и голод как способ укрощения строптивых.
Всё было обстряпано аккуратно, не первый, видимо, раз. Пообещали одному зэку УДО, досрочное освобождение, и тот, дождавшись, когда Миша спустится к реке, раскатил, как бы ненароком, штабель кругляка, предназначенного к сплаву. Бедолагу переломало, словно в гигантской мясорубке.
Рая закрыла лицо ладонями. Николай вопрошал в пустоту:
– Что они там похоронили под фанерной табличкой? Что в таком случае могло остаться от человека, не рискну и предположить.
– Вы привезли документы? Свидетельство о смерти, что-то ещё…
– Через некоторое время, – он продолжал, словно не слышал вопроса, – по приезде в Москву я нашёл свою маму очень больной, поэтому совсем не находил возможности навестить вас. И теперь вот, – он замолчал, сглатывая горький комок слёз, – сегодня ровно полгода, как она скончалась.