– Это вεрно, – командир, кряхтя, поднялся, хватаясь за спинку кресла.
– Тит, ты в πорядкε? Готов к πрогулкε?
– А, эээ… – Пробормотал я, ещё не отойдя от накатившего бреда, да и не понимая, что, собственно, делать то.
Мне было ясно, из услышанного, что мой такто может работать как скафандр, но как это может быть – я всё-таки не понимал.
– Мне нужна помощь, – сказал я.
В это время голова Оганесова закрылась выросшим из костюма шлемом. Вот так запросто – сначала по шее и затылку поползли чёрные полосы, а потом они слились в одну поверхность, полностью закрывающую лицо. На глаза опустился чёрный, непроницаемый снаружи, щиток, который потом сразу раскрылся и явил нам глаза Оганесова.
– Порядок, я готов.
Командир агентов, точнее уже одного агента, подошёл ко мне, и, взявшись за отворот моего такто, указал:
– Вот аварийная кнопка, если нейро не работает.
Вокруг моей головы быстро поползла какая-то ткань, выраставшая из воротника такто. Одно мгновение, и моё лицо и голова полностью закрыты от внешнего мира, а я наблюдаю за охранниками через прозрачный щиток, на который выводятся непонятные мне данные. Слышать и наблюдать за окружающим одетый шлем не мешал, а с данными, надеюсь, разберусь. Если сразу не убьют.
– Вперёд, – командир, с уже одетым шлемом, похлопал меня по плечу.
Оганесов первым подошёл к панели управления рядом с дверью, открыл её потроха и начал там ковыряться.
– Сброс давления! – Он обернулся к нам, ожидая команды, и командир одобрительно махнул рукой.
Что-то изменилось вокруг, я сначала не понял, что, а потом среди данных на лицевом щитке призывно замигала надпись:
<Криτичεскоε παδεниε ατμосфεрноγо δαвлεния.>
Почти сразу сменившаяся на:
<Πεрεхоδ нα внυτрεнниε кислороδныε рεзεрвы.>
<Ноμинαльноε врεμя αвτоноμносτи 45 минυτ.>
Спустя ещё несколько минут, Оганесов открыл дверь, и, призывно махнув нам рукой, исчез в ней, затем командир направился туда же. А вот вслед за командиром, выбрался и я, сразу оказавшись в узкой щели между стенкой лифтовой капсулы и транспортным тоннелем. Огляделся – было темно, но угадывались очертания моих спутников, в щель проникал слабый свет из тоннеля.
– Вперёд, Тит, за мной! Не отставай! – В шлеме раздался немного изменённый голос командира.
Оганесов уже выбрался из узости, и бодро спешил куда-то по тоннелю. Тоннель был ничем не примечательный – труба, из какого-то коричневого металла, с отчётливо выделявшимися конструктивными сегментами и рёбрами, по полу рельсы, по стенам пучки кабелей и труб. Сзади пробкой торчит остановленная нами капсула, впереди тоннель уходит в слабо освещаемый мрак. Пока я оглядывался, Оганесов добрался до какого-то люка и открыл его.