– Ей два года. И – да.
– Через три месяца ей исполнится три, и твое «да» – это несправедливо, – парирует она.
Я тесню ее, и она, споткнувшись, отступает на шаг назад.
– Справедливо – это мнение, а твое мнение здесь так же бесполезно, как и твое слово.
Она плотно сжимает губы, прежде чем сказать:
– Что случилось с самым логичным из Брейшо, который умеет управлять своим гневом?
– Видимо, я был ослеплен блондинкой, – вылетает у меня.
Она проводит языком по зубам и отводит взгляд.
– Верно…
Я смотрю на нее, думая об одном: я не могу допустить, чтобы она бродила по коридорам дома, где может столкнуться с моей маленькой девочкой. В пятницу в нашей школе начались каникулы, так что в течение следующих семи дней, пока мы впятером не вернемся в школу, ей негде перекантоваться.
Меня это не устраивает.
Поэтому, когда она проходит мимо меня, я пропускаю ее, позволяя ей думать, что наш разговор окончен, но тут же добавляю:
– Не выходи из своей комнаты на этой неделе, если только не захочешь вылететь со скоростью света. Не должно быть никаких признаков твоего существования.
Она колеблется секунду, прежде чем подняться по лестнице и исчезнуть из виду.
Убедившись, что она ушла, я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к остальным.
Рэйвен ухмыляется, а мои братья еле сдерживают смех.
Они знают, что я нагло, черт возьми, солгал насчет природы «хочу», но ей нужно попотеть, а мне нужен знак, что ей не наплевать. Реальный шаг, а не замаскированный под повестку дня или совершенный из страха.
Проблема в том, что в нашем мире трудно отличить одно от другого.
Правда всегда приходит в самый неподходящий момент… как три года назад, когда я заставил себя забыть о предательстве девушки, которую слишком близко подпустил к себе.
Мэллори здорово меня запутала.
Это полное дерьмо, но предательства Виктории вполне следует ожидать.
Мои братья и я, мы знаем правила игры.
С правдой приходят неприятности.
А неприятности – это то, во что мы ввязываемся с самого рождения.
Мы – лидеры, это наша судьба. Нас вырастил человек, возложивший на себя заботу о нас вместо наших родителей, которым не посчастливилось выжить и посмотреть, кем мы стали.
Неудержимые, несокрушимые.
Брейшо.
– Э-м-м, кому-нибудь интересно посмотреть фотку, на которой Трейси Паркс демонстрирует сиськи? Я достал ее сегодня вечером, – спрашивает Ройс, снимая напряжение и вызывая у нас смех.