Лестница иссякла. С тихим писком домофон выпустил в весну, а там принял прохладный вечер. Влажный покой, пропитанный свежестью недавнего дождя. Аромат старой акации, снова надумавшей цвести. «Ш-ш-ш-ш». Липкий шёпот колёс невидимой машины добавил глубины и перспективы, увёл за пятно пространства, освещённого подъездным фонарём и окнами. Где-то с другой стороны раздался смех. Мир стал ещё больше.
«И где он? В какую сторону?» Недавняя паника напомнила о себе, пока ноги несли от подъезда к дороге. «А, всё равно. От людей». Не останавливаясь, но сбавив шаг, она пошла туда, где не было смеха. Где кончался свет. Изящно, неспеша. Туда, где с каждым шагом всё отчётливее и отчётливее виделся силуэт ожидающего мужчины.
«Я ему скажу…» – думала она, но не находила продолжения. Крутила кольцо этой мысли, когда с ходу чуть было не угодила в его объятия. «Такой незнакомый, такой нечужой». Его попытка принять её тут же была естественна и порывиста. Негодования не возникло. Она перехватила руку мужчины. Легко и текуче уворачиваясь, обошла. Увлекла за собой в темноту улицы. От окон, от людей. И весенний аромат, сладкий и липкий, стирал сомнения. И ей совсем не хотелось отпускать его жаркую сухую ладонь. Хотелось прижаться, и она не стала противиться. Шла, обхватив обеими руками плечо, чувствуя его щекой. «Боже мой, что я делаю? Я ведь его не знаю». Но не было сил поступить иначе. Она шла рядом с непонятно близким мужчиной, ей было хорошо. Ей было спокойно.
Внезапно и резко она обогнала его на полшага, развернулась и остановила. Вглядывалась в глаза, считывала улыбку, движения пальцев на своей ладони. «Кто ты? – выдохнула она. – Ну скажи, кто ты?» Притянутый её взглядом, он приблизился. Глаза стали космосом, губ коснулся поцелуй. Она увернулась, а он продолжил движение мимо лица. Губы оставили сухой след на щеке, и женщина отчаянно и сладко вжалась в его грудь. Растворяясь каждой клеткой, безмолвно кричала: «Кто ты?! Кто ты?!» Она вдыхала вечернюю свежесть через ткань его куртки. Как неважен был сейчас для неё ответ на этот бесконечный вопрос. Вопрос, который не имеет ответа. Вопрос, который не отменяет желанности.
Воздуха становилось всё меньше. Она начала задыхаться. И… очнулась. Обнаружила себя уткнувшейся лицом в подушку. Обхватившей её руками, скрытыми под тканью кофты цвета морской волны. Маятник часов сухим «так-так» отрезал куски оставшегося до утра времени. Сон отпускал, и ошмётки реальности падали, проникая в сознание. С ними вернулось чувство одиночества и недовольства собой. «Ведь могла быть вчера счастливой. Ну почему пошла в другую сторону? Зачем сбежала? Почему не взяла трубку, когда он позвонил?» Она вернула лицо в подушку, вдохнула украденный у незнакомца аромат пудры и вечерних духов. Почему-то стало жалко их, потраченных напрасно. Она заплакала, исходя грустью в слезах, отпуская иллюзию весеннего сна.