– Собирайся быстрее! Я записала тебя на УЗИ к профессору Кочетову. Он ждет нас сегодня до одиннадцати, потом убегает на совещание, так что поторапливайся.
– Но, Жанна Александровна, я сейчас не могу, мне нужно сдавать проект.
– Там твой главный проект. – Она указывает на живот Лидочки. – Я и так неслась через весь город, не успела страховку на машину продлить. И потом, ну сколько раз я тебя просила, зови меня мамой. Мы теперь одна семья.
Мама. Лидочка не может называть мамой даже свою собственную мать. В телефоне та записана коротко и строго: Софья. А тут – ма-ма. Звучит беспомощно, как будто рыба бьется на берегу в судорогах, жабры вот-вот откажут. Только губы движутся в беззвучном «ма-ма».
Жанна Александровна смотрит на свой телефон и охает – уже девять ноль три, они опаздывают, безнадежно опаздывают, и все из-за этой несчастной копуши. Она хватает Лидочку – дочку – за руку и тащит в подъезд. Уже в лифте Лидочка глядит в зеркало и замечает сквозь узор из пошлых надписей, что волосы не причесаны. Опускает глаза в пол и обращает внимание на свою обувь: домашние тапочки с бахромой. Отлично. После оплеванного пола лифта на выброс.
Жанна Александровна вечно куда-то несется. Даже когда она в самолете, кажется, самолет торопится с ней. Ее рейсы никогда не задерживаются, наоборот: вылетают секунда в секунду и приземляются раньше срока. Словно не машины, а гигантские живые драконы с одним лишь желанием поскорее сбросить тяжелую ношу. Если детей приносят аисты, Жанну Александровну доставил самый быстрый. Выбросил прямо на крышу с размаху и полетел дальше. Без остановки.
В дороге Жанна Александровна нервничает еще больше: утро, все спешат на работу. Ее манера вождения так и не выровнялась за десять лет, ее по-прежнему нервирует, когда кто-то перебегает в неположенном месте, хочет обогнать или едет слишком – по ее мнению – быстро. Да еще эта страховка – чтоб ее. Обычно Настя помогает ей продлить, но Жанна Александровна забыла позвать ее и теперь должна рисковать. Ничего, внучка важнее. Ева. Евочка.
– Пойду на роды с тобой, – бросает она Лидочке, а сама, не отрываясь, смотрит на дорогу. – Узнала, что сейчас пускают сопровождающих.
– Одного сопровождающего, – поправляет Лидочка. – Поэтому пусть лучше Макс там будет.
– Ты что? Максюша?! Хочешь поставить крест на ваших отношениях? Если он увидит это, все! Считай, между вами все кончено! – Жанна Александровна поворачивается и смотрит в упор, машину ведет влево. – Мужчинам не положено видеть такое. Не мужское это дело.