Вторая идея состояла в том, чтобы написать книгу о блошином рынке как о месте встречи людей и вещей, месте специфического обращения с прошлым, альтернативной коммуникации и о причудливом отражении в блошином рынке состояния общества. В этом проекте можно было бы попытаться обратиться за помощью к Манни, который мог бы выступить лоцманом по рынку старых, странных и старинных предметов с его подводными камнями и течениями. Практика такого общения у нас была – ведь я регулярно обращался к нему с вопросами о товарах на его прилавке, а также за консультацией по поводу купленного на блошином рынке или в антикварном магазине.
Нужно было только объяснить ему, чего я хочу. Но я и сам еще толком не представлял себе, что это может быть. Самым простым в этой ситуации было подарить ему мою книгу, которая обнажала бы, по крайней мере, стилистику и методику будущего проекта. Такая книга, об исследовании семейной истории[4], в переводе на немецкий язык у меня была[5]. Она удачно отражала и мой метод работы, и стиль письма: будущая тоже должна была в значительной степени строиться на интервью и быть экспериментом на стыке науки и беллетристики. С двухнедельным опозданием, в ноябре, я подарил Манни книгу с дарственной надписью, в которой благодарил за многое, чему я у него за эти годы научился, и выражал надежду на продолжение знакомства и учебы. И рассказал о проекте.
Манни откликнулся с энтузиазмом, обещал всяческую помощь, вызвался свести с интересными собеседниками и рассказать о многих тайнах и хитростях блошиного рынка. В течение нескольких недель он показывал посетителям подаренную книгу, рассказывал, что скоро мы будем писать новую, в шутку вербовал коллег в проект. Он начал читать книгу, но дальше первых страниц не продвинулся.
– Руки не доходят, – сетовал он.
Месяцем позже, после пары удачных покупок у Манни, я наконец настоял на том, чтобы он больше не называл меня «господин профессор», а обращался просто по имени. С этого времени мы стали общаться без повода, за чашкой кофе, принесенной им или мной из местного кафе. Мне это общение доставляло удовольствие. Мне кажется, симпатия была взаимной.
* * *
2 марта 2018 года я совершил у Манни одну из самых дорогих покупок. За месяц до этого на его демонстрационной витрине появилось новое, приобретенное на аукционе украшение: старинное, произведенное около 1890 года массивное золотое кольцо венской работы, украшенное изящной резьбой и крупным южноафриканским алмазом размером три четверти карата. Вначале, услышав от Манни цену, предупредительно сообщенную в ответ на мое спонтанное внимание к этому предмету, я даже не решился взять его в руки и примерить.