Жёлтый кошачий глаз луны, заглядывая в его палату, будил успокоенные многолетним пребыванием в этих стенах его болезненные симптомы.
За годы, проведённые в больнице, человек этот, в силу своих способностей и тихого, предсказуемого характера, приобрёл особый статус, который давал ему свободу внутреннего перемещения и режимного распорядка.
Больница стала его домом и пристанищем, за пределами которого ему уже давно не было места во враждебном, искалечившем его разум мире.
В нём он открыл свой талант и призвание, сделавший его знаменитым на весь мир и дав огромную волю к самовыражению.
У многих шизофреников проявляются склонности к рисованию, диктуемые их потребностью объективировать свои кошмары, тем самым, отделив себя от них.
Но чаще всего продукты их творчества ограничиваются смазанными, блеклыми и малопонятными образами. В лучшем случае – это приближённые к детским, трогательные рисунки с ноткой оригинальности. В большинстве же-грубые, неумелые творения, поименованные общим стилем «арт-брют», представляющие ценность только для автора произведения и тех, кто находится в схожих с ним состояниях, но совершенно не вызывающих живого отклика для остальной части общества, не поражённой недугом шизофрении.
Алексей-так звали этого пациента, обладал же поистине огромным талантом. Его гениальность была сравнима с призванием Ван Гога, Врубеля, Федотова, Чюрлениса и имела способность выходить за пределы своих болезненных состояний, проложить мост ко всему остальному миру. Существенной же разницей между этими титанами и одарённостью Алексея было то, что болезнь этих художников протекала параллельно с их творческой жизнью, а дар Алексея открылся исключительно на поприще шизофрении, после помещения его в психиатрическую больницу.
Когда лик полной луны идёт на убыль, словно лицо, приближающееся к старости, им овладевает смутное и мучительное беспокойство.
Всплывающие из глубин его забытого прошлого воспоминания, смешиваются с нисходящим на него потоком воображения, словно сливаются струи разной окраски и прозрачности. Он не спит и не бодрствует, и в междуяви его полусна, он усиленно ищет мысленный образ, который бы успокоил его растревоженные чувства. Он один в палате. Его мировая известность сделала его положение в больнице на правах вип-персоны. Тут же стоит мольберт с натянутым холстом, рядом лежит уголь и краски.