– А что её обслуживать, – вмешался в разговор Петро.
– А ты, что ли, можешь?
– Делов-то! Подумаешь, наука большая.
Утром за Петром пришёл военный и отвёл к начальнику лагеря.
– Ты, говорят, в котельном деле разбираешься?
«Быстро же слух дошёл», – подумал Петро.
– Разбираюсь немного, – скромно ответил он.
– Так ступай в котельную, попробуй разобраться.
Котельная оказалась большой, но запущенной. Петро проверил оборудование, затопил топку. Не выходил из котельной, пока в бараки не пришло тепло. Что-то приспособил, что-то переделал, усовершенствовал.
Жизнь лагеря пошла совсем по-другому. В бараках люди могли согреться, просушить одежду. И в кабинетах начальство от тепла вроде бы немного подобрело…
А в колхозе после ареста Петра дела пошли плохо. За техникой никто не умел так ухаживать, как Петро. Люди начали ворчать.
– Жалко ведь Петра. Надо выручать как-то.
– А как?
– Поехать в город разбираться.
Вспомнили про родственника Петра, что жил в Харькове, – был он юристом, значит, мог бы помочь. Старшая дочь Петра и несколько селян поехали к нему. Юрист в дело вник, но помочь тогда не смог. «Момент, – говорит, – сейчас не подходящий, надо подождать».
Через какое-то время то ли в стране чуть потеплело, то ли какая оказия вышла, только сумел юрист делу Петра ход дать. Дело пересмотрели, и отца оправдали. И пошла в Архангельск бумага о том, чтобы Петра освободили.
Начальник лагеря просматривал почту у себя в кабинете, и вдруг настроение его упало. Перед ним лежала бумага об освобождении Петра. Он вызвал своего заместителя и показал ему бумагу.
– Ищи замену нашему котельному мастеру. Не виноват он, оказывается. Надо отпускать.
– Да где же я возьму? Забыл уже, сколько мы тут без тепла сидели. Только теперь жить начали по-человечески. Пусть не виновен он там. А мы тут перемёрзнем, кто будет виновен? Нет, нельзя его сейчас отпускать.
– И что ты предлагаешь?
– Почту уже регистрировали?
– Кажется, ещё нет.
– Ну и спрячь эту бумагу подальше. Не получали мы ничего.
– Но ведь жалко всё-таки человека. Нам тут всё наладил, а теперь ни за что будет сидеть?
– Жалко? А нас самих не жалко, если замёрзнем тут? Притом не в тюрьме же сидит. Работает себе в котельной и спит там, а не в бараке. Всё так, как будто на воле работает.
– Так, да не совсем. Зарплату он здесь не получает.