Ну вот как объяснить маме, что за использование «Мосинки» на него навесили ярлык «старовер», а один из заказчиков и вовсе отказался иметь с ним дело. И не важно, что при стрельбе из полюбившейся с детства трёхлинейки он выбивает 514 из 600! Важно то, как его обзывают на форуме, и то, что в соцсетях от него начали отписываться. Тимоша тяжело вздохнул и применил единственное верное средство от маминых причитаний.
– Мам, мне пора. Цель в прицеле.
В воздухе повисло напряжённое молчание.
– Хорошо, сынок. Береги себя! – Тимофей собирался сбросить звонок, но мама успела остановить его: – Скинь мне фотографию, что ты в шапке! Пусть сердце успокоится. – И в трубке (наконец-то) наступила блаженная тишина.
Тимофей огляделся. На крыше высотки, где он расположился в ожидании цели, приметных ориентиров не было, но рисковать он не собирался. Привычка. Пока он осматривал занятую площадку, выбирая удобный ракурс для фотографии, зарядил мелкий ледяной снег. Не снег даже, а так – крупа манная. «Мама увидит – опять позвонит!» – мелькнуло в голове, и Тимофей понял, что надо выбрать место, скрытое от снега.
Выход на крышу подходил идеально. Тимофей отполз от края крыши, бросив установленную СВЛК-14С «Сумрак», и сел около серой стены. Он направил на себя фронтальную камеру, подбирая ракурс так, чтобы в кадр не попала никакая деталь, способная раскрыть место его нахождения. И когда кадр был подобран, Тимофей натянул воротник свитера до носа и сдвинул край шапки на брови – закутался, чтобы мама не волновалась. Он придал своему взгляду крайне лихой вид, щёлкнул затвором и отправил получившийся шедевр маме.