– Нормально, – кивнул Рыжик. – У меня тоже такая была, только я в школе посеял.
– А у меня вот что есть! – воскликнул Макар. Он вытащил из кармана жилетки ручку и тоже написал что-то в журнале – однако надписи не было видно.
– Шпионская ручка с бесцветными чернилами, – пояснил парень. – Если хотите прочитать – вот, в ультрафиолете, – и он направил на надпись тонкий сиреневый луч.
– Ракита – выдра! – хором прочитали мы.
– Круто! – восхитилась Майя. – Дай посмотреть.
Точно такие же ручки – шпионская и со стирающимися чернилами, только немного другой модификации, – лежали у меня в рюкзаке. Я достала их, и мы принялись сравнивать достоинства и недостатки обеих моделей, так что вскоре вся первая страница была испещрена невидимыми надписями. Ох, и досталось же Раките! С кем ее только не сравнивали: с мымрой и чучелом, с бегемотом и гориллой. Интересно, что бы она почувствовала, прочитав все это?
Мы так увлеклись, что не заметили, как за нашими спинами возникла она сама.
– Это что еще за посиделки? Почему не расселились?
Мы обмерли, лишь Рыжик не растерялся.
– Мы в журнал записываемся! – как ни в чем не бывало сообщил он.
– Полчаса? – Ракита с грозным видом поигрывала хлыстом.
– Ну, мы никак не можем решить, нам по алфавиту или как?
– Так. Дайте-ка сюда журнал, а сами – марш по комнатам, быстро!
И тут вдруг я вспомнила про совет Ольги Никитиной.
– Мы чур в последнюю справа! – воскликнула я и потащила девчонок за собой.
Комната и вправду оказалась что надо – светлая, чистая, с четырьмя кроватями, возле которых стояли тумбочки, и с двумя большими окнами. В проеме между окон стоял стол, под ним – четыре табуретки. У стены примостились два шкафа, в углу – раковина с краном. Все это было очень похоже на летний лагерь, в котором я была после шестого класса, поэтому навеяло легкую ностальгию.
Конец ознакомительного фрагмента.