Вообще Вика – смешная девчонка: один раз, почти в самом начале нашего свидания, она назвала меня Гришей и почему-то долго извинялась за ошибку. Сказала, что вместе учатся в консерватории. Ну и что? Бывает, люди ошибаются в именах. Например, для меня имена – вообще мука: забываю и все! В школе почти всех учителей путал. Успокоил Вику. И что она так переживала?
Когда мы подошли к ее дому (они с подругой снимают комнату), я стал уговаривать Вику еще немного погулять. Она отказывалась, ей надо было идти (сказала, что приехала ее мама). Мы стояли совсем близко друг к другу. Я наклонил голову к ее лицу… мы коснулись губами… Я хотел притянуть ее к себе, но она немного сопротивлялась, говоря, что ей надо идти. Я сказал, что, видимо, она не хочет быть со мной. Она замотала головой: «Нет, нет», – и раза два сама коснулась моих губ. Сама!
О! Кажется, я влюблюсь, ей-богу! Я очень хочу, чтоб скорее наступил завтрашний день! (Я сказал, что позвоню, а она сразу назначила свидание: в девять тридцать у консерватории. Конечно, не дети, чтоб долго раздумывать!)
Пойду спать и еще раз признаюсь: хочу, чтобы скорее наступил завтрашний день. Интересно, какое впечатление я произвел? Она, очевидно, не знает, что мне всего 17 лет. А ей целых 20! Вот это дела! Ничего, Мишка, просвещайся. Только будь порядочным.
«…Останься навсегда таким же искренним, отзывчивым и простым… – Ты хороший… Я хо́чу тебя… Хо́чу…»
2. Кривые следы
Мишка! Да ты не падаешь в обморок и со ста поцелуев!
Ровно в срок Вика вышла из консерватории. Разговор об учебе (в основном Викиной: занимается, репетиции, устает), конечно, не подходил к такой прекрасной погоде: очень тепло, слегка дул ветерок, лаская лицо таявшими снежинками. Словно сама природа нежно целовала тебя.
Вика предложила сесть на скамеечку (в сквере возле консерватории). Она улыбалась, щеки раскраснелись… Поистине, почти по-есенински «в первый раз я запел про любовь»:
Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому…
Но вскоре «заметался пожар голубой» поэзии поцелуев…
Вика не сопротивлялась, а, наоборот, охотно, как мне кажется, – да, да, ошибки быть не может – подставляла губы, закрывая при поцелуях глаза. А по дороге к ее дому наша «поэзия» разгоралась с каждым шагом (инициатором был я) и достигла настоящего «пожара» в подъезде дома…