», приступили к еде. Ужин представлял собою набор простых, но сытных блюд. На тарелках дымилась жижиг-галнаш
7, а рядом – черемша, побеги горного лука. Ели спокойно, хотя и были голодны с дороги.
Спустя некоторое время под окнами зашумело. Раздались шаги. Асхаб оставил еду и приподнялся на скамье. В дверях уже стояли Хас-Магомед и Мансур, не решаясь переступить порог. В глазах и движениях близнецов читалась тревога. Асхаб понял, случилось что-то нехорошее.
– Проходите, садитесь за стол, рассказывайте, – невозмутимо произнёс Асхаб, приглашая сыновей.
– Потеряли, – сразу признался Хас-Магомед, пряча дрожащие руки от отца. – Не досчитались четырёх. Всю округу оббежали, нет их.
Асхаб не смотрел на сына, молчал, будто ждал чего-то ещё.
– Это я виноват, не доглядел, – закончил Хас-Магомед, умолчав о легкомысленном поведении Мансура, которое привело к потере овец. Мансур держался отстранённо, не проронил ни слова от страха перед отцом и внутренне благодарил брата за то, что тот взял слово.
Асхаб выдержал долгую паузу, после чего вновь пригласил сыновей к столу. Те переступили порог, но к столу подойти не решились. Отец вздохнул и промолвил:
– Ты честен и открыто признаёшь свою вину, Хас-Магомед. Это намного важнее овец. Проходите же и садитесь ужинать. День был длинный, вам надо поесть.
– Как? – возмутился старший, Зелимхан, хорошо помнящий отцовскую порку. – И всё? Они овец загубили, а ты их не накажешь?
– Нет, – коротко ответил Асхаб, одобрительно глядя на Хас-Магомеда. – Не накажу.
– Меня ты и за меньшие проступки казнил! – вскочил из-за стола Зелимхан. – И мне признание никогда не служило откупом!
– Тебе в их возрасте я и не доверял овец, – ответил Асхаб. – Сядь.
– Сяду, отец, но Хас-Магомед должен понести наказание!
– Это ещё почему? – удивился отец. – Почему ты считаешь, что виноват он, а не Мансур? Ведь он молчит и не сказал бы мне всей правды, а Хас-Магомед прежде всего проявил уважение ко мне.
– Он старше Мансура! – ответил Зелимхан.
– На несколько минут, – усмехнулся Асхаб, не любящий, когда сыновья ему перечат, но, всё же, он хотел выслушать и Зелимхана.
– Сначала накажи его, а потом я признаю, что ты одинаково справедлив ко всем нам!
– Я вижу, что между вами назрела неприязнь, – задумчиво проговорил Асхаб. – Так бывает у братьев. Но если ты не прекратишь говорить поперёк меня, то берегись. Выясните свои вопросы после, а сейчас пора ужинать.