– Угу!
Болотный сосредоточенно, как школяр перед экзаменом в крайнюю ночь, склонился над книгой. Через его плечи стали заглядывать все присутствующие, включая Поставца. Несмотря на то, что никто кроме болотника не знал мертвого языка, всем было до смерти интересно хоть одним глазком увидеть чудные письмена. А посмотреть там было на что.
Этот мертвый язык, называемый в разных частях света по-разному: где «блатынью», из-за того, что его могли читать только особенные существа и то по большому блату; где «немэнибэникукарекским», потому как на нем практически никто ни мэкал, ни бэкал, ни кукарекал; а где и «лекаревским», ибо даже опытные лекари и знахари, с медицинским спиртом и образованием, и те не всегда могли в нем правильно прочитать сакральные руны-иероглифы-закорючки-буковки. Все дело в том, что в мертвом языке или в языке мертвых, кому как угодно, помимо нескольких уже забытых, было намешано многое из языков и ныне здравствующих, причем многих и в случайной последовательности. А, всем известно, сколько языков, столько и видов письменности. Теперь представьте себе, что творилось на страницах Книги Мертвых. Если бы мы с вами тоже заглянули через одно из восьми плеч болотника, то увидели бы название очередной главы, разборчиво написанной на кириллице. Сам текст с красной строки уже начинался латиницей, плавно переходившей на следующей строке в арабскую вязь, которую полагается читать справа налево. Следующая строка – древнеегипетские иероглифические письмена. Следующая строка – протоармянский закругленный алфавит. Следующая строка – китайская грамота. Следующая строка – тевтонские руны. Затем – индуистско-ведические брахми и кхароштхи, причем где там брахми, а где кхароштхи, сам индо-ведуны затруднились бы сказать. А дальше – сразу несколько строк на великом и могучем эфиопском трансформационно-слоговом языке. Потом – ассиро-вавилонянской клинописью. Следующая строка – финикийские, режущие глаз, каракули. Сразу за ними – консонантный иврит с кучей диакритических знаков. Там опять иероглифы, только теперь самурайские. Потом – хеттская рисуночная письменность. Помимо вышеуказанных алфавитов дальше в Книге Мертвых построчно были представлены следующие языки: древнеливийский тифиаг, кельтское огамические письмо, письмена чероки, звучание которых никогда не совпадало с оригиналом, либерийское слоговое ваи, спиральные идеограммы феста, фиванские руны гонория, ещё называемые алфавитом ведьм, концептуальные символы системы хобо, тайная азбука допотопных морзей и даже рельефно-точечный алфавит незрячих брайлей. И ещё много-много языков, письмен и алфавитов. В общем всех языков и не перечислить, коими была написана книга, которую сейчас штурмовал полуконтуженный болотник.