Кастинг на роль главной героини проходил в душном помещении. Через полчаса бумажный воротник превратился в мокрую салфетку. Убаюкивающее пение актрис походило на колыбельную. Полумрак навевал сон и глаза мои, несмотря на протест разума, слиплись. Через мгновение игра актрис превратилась в фон, а перед глазами летала Аня в жгучем красном платье. Единственный достойный кандидат на главную роль.
Падая со стула, ухватился за руку помощницы. Она вскрикнула и захлопала ресницами. Очнулся и сказал, что кружится голова. Запах пота теребил ноздри. Актрисы играли, несмотря на мою незаинтересованность. Скинул все обязанности на помощницу и покинул помещение. В коридоре понял, что неприятный запах исходит от меня.
Сигаретный дым сбивает любые запахи. В курилке встретил директора. Лучшего шанса не представится.
Рыхлое лицо его, похожее на водянистую тыкву, выражало чувство полного удовлетворения жизнью. Животик, похожий на вытекающее из ведра тесто, указывал на отсутствие проблем.
Тишину курилки нарушали самодовольные вдохи. Директор мог в любое время выбросить сигарету и уйти, а я ломался, будто первокурсник.
После очередной затяжки спросил, как себя чувствует племянница. Знал, что с ней всё хорошо, просто надо было завести разговор. Затем снова молчание, после чего окурок директора полетел в окно.
– Совсем себя не жалеете, – посочувствовал он.
Вся моя смелость вместе со страхом потерять Аню выплеснулась наружу и схватила директора за рукав.
– «Алая роза» провалится.
Напряжённое лицо пожилого человека обмякло.
– Думал, что-то серьёзное. Волнение, дорогой мой, свойственно молодым.
– Это не просто волнение. Сценарий у пьесы живой, сюжетная линия яркая и захватывающая, но…
– Что вам не нравится?
– Главная героиня.
Директор поперхнулся. В его старческих глазах вспыхнула искра. Маленький щенок тявкнул на матёрого волка. Забыл, что его место не в конуре, а под забором.
Глотая безмолвные ругательства, я говорил о нецелесообразности выбранной директором кандидатуры. Некоторые подробности её плохой игры стали для метра откровением, другие, подтверждением горькой правды. Директор вырвал рукав и вознёс руку вверх.
– Хватит. Эта роль не обсуждается.
Старый дурак. Никогда не отказывал племяннице. Посредственная актриса, называемая в кулуарах «дядькиной золушкой», являла миру идеал бездарности. Не знающее границ самомнение и плохая игра приводили к ссорам и ругательствам на репетициях. Много хороших актрис покинули театральное объединение, не найдя общего языка с выскочкой.