Рассмеявшись, мы в обнимку продолжили наш путь.
В доме ярко светились все окна. Нас явно заждались.
Хлебом солью меня не встретили, но уже в коридоре начали обнимать. Особенно старался будущий тесть. Наверно, смерти моей хотел. Увидев его, я понял в кого Люда такая высокая. Никогда не считал себя маленьким, но рядом с Николаем Васильевичем мои сто восемьдесят пять сантиметров не котировались. Огромная глыба двухметрового роста, вот как он мне представлялся.
Тесть тоже с интересом меня разглядывал.
– Ну, что с виду парень крепкий, – выдал он, наконец, свое суждение, хотел добавить еще кое-что, но был прерван супругой.
– Коля, не задерживай человека в дверях. Видишь парень, стесняется, а ты тут силой мериться начал. Лучше бы в комнату пригласил, у меня уже все готово.
Действительно, стол уже был накрыт. Видимо, Галина Михайловна после того, как я ушел, время зря не тратила и провела его с пользой на кухне.
Среди полных хрустальных салатниц, тарелок с пирогами и котлетами одиноко возвышалась бутылка шампанского.
Люда убежала переодеваться, а я присел за стол в компании Николая Васильевича, Галина Михайловна скрылась в той же комнате, что и Люда.
Будущий тесть наклонился, сунул руку под стол и вытащил оттуда початую бутылку водки. Посмотрел на меня и, приложив палец к губам, разлил ее по двум стограммовым стаканчикам. Бутылку снова убрал под стол.
После этого наколол себе соленый огурец на вилку и, шепотом сказав:
– За встречу! – Одним махом кинул сто грамм себе рот.
Ну, что мне было делать? Не отказываться же от первой рюмки.
Вот только я не стал брать огурец, а наколол вилкой крепенький, соленый груздочек, махнул сто грамм, а потом аппетитно захрустел грибком.
На голодный желудок водка сразу ударила в голову. Николай Васильевич, по-моему, уже причастился до нашего прихода и был не в меру словообилен.
В это время в комнате, где переодевалась Люда, шел следующий диалог.
– Люда, я думаю, что постелю вам с Сашей в Витькиной комнате. А мы с отцом ляжем на кухне, чтобы вас не стеснять. Дело то молодое, – предложила Галина Михайловна.
– Мама, как ты можешь такое предлагать, – зарделась дочь. – Постелешь нам вместе после свадьбы.
– Дурочку то из меня не делай, – сообщила мама. – Это ты отцу можешь сказки рассказывать, а меня не проведешь. Думаешь, не знаю, чем вы тут неделю назад занимались, вся комната малофьей провоняла, и простыни я тоже считать умею.