Ухватили. Итан помнил, как кольнуло ледяной иголкой у сердца, но решил… сам не знает что, подумал – ошибся. Здесь, так далеко от Ардана, в окружении вечного лета, так не хотелось вспоминать холодный дом и демонов.
– Галия его осматривала?
– Да что эта полудохлая может. Они все спят и видят, как бы вернуться в свои застенки и молитвы Лаари шептать, – огрызнулась девушка, уже окончательно придя в себя.
Галию она тоже не простила.
Израсходовав силы на Блейна, целительница так и не смогла вытащить Наяза. Да никто бы не смог. Демоны уже сделали своё дело. Когда целительница добралась до тела, искра уже погасла. Но Джилия всё равно не могла простить.
– Прояви уважение, – произнёс Итан, не слишком настаивая. – Тебе отлично известно, как они пострадали этой зимой. Набеги участились, и работы целительницам прибавилось. Они и так почти выгорели.
– Или просто нам стали поставлять бракованных девиц.
– Джилия…
Девушка отмахнулась, вытягивая ноги и прислоняясь спиной к стене.
– Не смотрела твоя Галия Блейна. Никто не смотрел. Говорю же, заперся в комнате, никого не пускает.
– Она не моя, – зачем-то возразил Итан, задумчиво потерев подбородок. – Я с ним поговорю. А ты пришли ко мне одну из девушек.
– Которую?
– У которой сил побольше осталось.
– А разве такие у нас есть? – горько усмехнулась Джилия.
– Ты поищи, – попросил Итан и повернулся к лестнице, напоследок бросив: – И переоденься. Церемония скоро.
– Мне и так хорошо! – крикнула она ему в спину.
– А должно быть ещё и красиво, – поднимаясь по ступенькам, отозвался ликан. – В Иллиуме другие порядки, Джил, не стоит их так сильно шокировать. Нам и без того не слишком рады.
– А нам нигде не рады. Хотя именно благодаря нам демоны ещё не пробрались через заснеженные горы, – пробормотала девушка, не сводя тоскливого взгляда с удаляющегося мужчины.
Он так ничего и не понял.
Ни тогда, ни сейчас.
Итан поднялся на второй этаж, свернул направо и замер на мгновение у комнаты Блейна. Изнутри не доносилось ни звука, но мужчина знал, что Серый не спит. Это проклятье и благодать – чувствовать каждого из связки практически так же ярко, как и себя.
Три месяца назад Итан едва не сдох, когда вместе с отцом ставил заглушки всем шестерым. Уж слишком ярким было чувство потери. Смерть Наяза и ранение Блэйна не прошли бесследно, усиливая собственные эмоции в несколько раз.