А термоядерный реактор достался летающему ублюдку, похожему на вывернутую наизнанку многоэтажку… Летающему – громко сказано. Ковыляющему в воздушном пространстве. Ублюдку, который не справился, и бомбу Феникс до места не доставил. Это должна была быть самая главная бомба, а он не справился. Его размолотили автономные зенитки, дремавшие в одном из истлевших лесов на полпути до цели. Инженеры рвали на себе волосы, верещали, что это невозможно, что он должен пережить попадание ракетами, да ещё и потом сам себя починить. Принимайте подарочек, уроды! Верещали, что это искусственный интеллект, в который зашит боевой опыт всех пилотов собранный за всю войну, что он не может ошибиться. Останься, не надо прошу тебя! Ага! Как же… не может ошибиться. Оказалось, что достаточно пары автономных зениток, одного единственного удачного попадания между плитами брони – и всё! Самая главная бомба хлопнула в воздухе бесполезным фейерверком вместе с искусственным интеллектом и опытом всех пилотов.
Я смотрел записи полёта с его камер. Пустошь до горизонта и плешь прямо по курсу – лес, который Пустота съела. С высоты бурое серое пятно, как будто гигантский микроб лежит разлагается. И он прёт прямо над этой плешью. И видно, что из неё торчат продырявленные крылья, как предупреждающие знаки, виден оторванный нос, смотрящий в небо развороченной кабиной. Наши сбитые бронелёты Пеликаны, которые, между прочим, не так легко сбить, и уютный лесок не сложились в целостную картину, ведь в полётной программе эта территория помечена как безопасная, и искусственный интеллект преспокойно продолжил задание.
Поэтому следующего и, вероятно, последнего Феникса доверили настоящему пилоту: мне. У меня есть интуиция. Есть и очевидные риски, связанные с человеческим фактором, но в моём случае есть только половина этих рисков, а то и меньше, ведь оператор всегда может сам включить автопилот, а потом и вообще взять контроль на себя. Принимайте подарочек, уроды! В любом случае, аналитики сильно напряглись, остатки командования как следует подискутировали, взвесили риски, и вот я здесь, сжимаю в кулаке главную бомбу.
Ушной канал завибрировал, привлекая моё внимание. Я наклонил голову вправо, включил связь.
– Пилот, как слышно? Ты здесь?
– Да, я здесь. Слышу вас, Оператор.