– Дурак ты, Чертила! Принцесса погибла, а ты радуешься. Это скорбный день, и мерзавец поплатится за погубленную жизнь. – Мейтин заметила, как мужчина нахмурился, и его мощные плечи напряглись. Долго он так не продержался. Шумно выдохнув, вояка вернулся к прежнему расслабленному полупьяному состоянию. Выглядела такая реакция довольно неестественно и наиграно, а истинные мысли и мотивы были глубоко запрятаны. – Давай, за победу! А на казни выпьем за принцессу на крови мерзавца предателя.
– Женщине не место на войне. – Недовольно фыркнул второй, потирая ушибленный лоб, и уже громче проревел на всю таверну: – За победу!
Рядом с ними изрядное количество пустых кружек, и это при том, что трактирщик уже не раз подходил к ним, забирая пустые тары и принося новые наполненные. Неудивительно. Героев в королевстве почитали и не жалели для них бесплатной выпивки. Возможно, если бы знали, кто такая Мейтин, ей бы тоже не пришлось платить за обед. Однако, деньги у неё имелись с собой в достатке, а после услышанного она не пылала желанием раскрыть себя. Сочтут самозванкой или того хуже – шпионкой, и ей уж точно не добраться до дома. К счастью, в лицо её мало кто знал даже в столице, что уж говорить о деревушке за пустыней.
Спешно расправившись с едой, Мейти оставила на столе чуть больше монет, чем требовалось, и тихо, не привлекая внимания, вышла из таверны. Теперь её путь лежал в местную конюшню неподалёку.
Встретил странницу добродушный неприметный малого роста юноша в забавном берете.
– Где Старший? Мне необходимо приобрести коня, готового к дальнему пути в ближайшее же время. Порода и масть значения не имеют. – Довольно коротко изложила Мейтин после приветствия и выжидающе взглянула на парнишку.
– П-п-по-подой-дойдёт сейчас. – Немного растерянно ответил он, покраснев. Взгляд суматошно забегал, настойчиво избегая собеседницы, а затем и сам младший конюх скрылся где-то в глубине конюшен.
Мальчишка, юнец. Сколько же ему? Лет десять или около того, а он уже трудится при конюшне, учится, помогает. Ещё неуверенно, смущённо, но старается же, видно. Эти мысли вызвали на лице Мейтин лёгкую улыбку умиления. Она любила наблюдать за детьми, правда, при дворе дети были иными. Беззаботные и в то же время изящные, манерные. А этот малец робкий и какой-то другой.