– Наполовину.
– Кто там? – из комнаты донесся грубый прокуренный голос.
– Сосед это мой, новый, – отозвался хозяин и снова повернулся к Сафарову. – А я Гриша. Потрехалов. Вот твой угол, заходи, располагайся.
Он толкнул дверь в небольшую комнатку и включил свет. Внутри стояли кровать, шкаф и тумбочка. Забрызганное краской окно смотрело сквозь листву деревьев на стену ближайшего дома. На облезлом полу лежал истертый половик, а с потолка свисала одинокая пыльная лампочка на проводе. Гриша удалился, прикрыв дверь. Марат сел на кровать. Не пятизвездочный отель, но на первое время сойдет. Дверь открылась и снова появился Гриша:
– Пошли, тебя зовут.
– Кто?
– Большие люди. Пошли, посидишь с нами. Не бойся.
Марат бросил дорожную сумку в шкаф и пошел следом. В соседней комнате за большим столом сидели четверо. На столе стояла водка, на газетах лежала рыба, картошка и прочая закуска. Пепельницы доверху забиты окурками, а в воздухе клубился табачный смог. Мужчины замолчали и окинули пришедшего мутными взглядами.
– Ну, проходи, садись, гостем будешь, – один из них, весь в наколках, показал на свободный угол. Гришка сгреб с того места луковую шелуху и придвинул шаткий табурет. Марат сел. Ему тут же налили водки в стакан. Он выпил пару глотков и закусил картошкой.
– Пей, малой, пей. Звать как?
– Марат.
– Татарин, что ли?
– Наполовину, – скромно ответил он, закусывая на удивление вкусной вареной картошкой.
– Ты ешь, не стесняйся. Откуда будешь?
– Из деревни под Младогорском.
– А здесь с какими целями? – человек с наколками закурил новую папиросу, щурясь от дыма.
– Да так, в институт поступать.
– Хорошее дело, – в разговор вступил второй, высокий, худой, в тельняшке и с лихими кудрями.
– Кем будешь то? – поинтересовался первый.
– Да уже никем. Провалил экзамен.
Человек в наколках ухмыльнулся.
– Да, господи, эти корочки сейчас никому не нужны, – с презрением буркнул высокий в тельняшке, тот самый, который только что сказал "хорошее дело".
– Я бы так не торопился, – в разговор вступил третий, в тонком истертом свитере, с животом и прилизанными жидкими волосами. Он оттопырил нижнюю губу и вытер рукой пот со лба. – Сейчас не нужны, а потом нужны. Вот как ты завод построишь без образования? Что, всем в торгаши идти? Страну развалили, гады!
Высокий отрицательно замотал головой. Его нестриженные грязные волосы растрепались в разные стороны: