– А чего? Худы ли частушки? Девкам нравятся. И не только им. Старики частенько просят, чтобы я им спел. А и по. Дума, вот деньги начать брать. Ну, окромя своей бригады и…, – он задумался ненадолго и тут же добавил: – И их семей.
– Ну и балабол ты, Васька! Говорю, краник посмотри. Потом песни свои петь будешь, – вспылил Гавзов. – Что ты за человек! Десять раз нужно тебе сказать.
– И чего смотреть на энтот краник, коли я еще вчера его промыл, – обиженно ответил Оманов.
– А чего сразу не сказал?
– Чего, чего. Сказал сейчас.
– И что тогда железяке этой нужно? – Митька пнул ногой по прилипшему на тракторной гусенице комку глины. – Конюхов с Михеевым под суд отдадут, если в праздник по деревне с флагом не проедем. Вон, наверное, уж и посыльный от него бежит. Легки на помине. Сейчас допрос с пристрастием учинит, – Гавзов ткнул рукой в приближающийся женский силуэт.
– Да, не-е. То Машка Уткина, кабыть, ножонками семенит. Поди, по мне родимому соскучилась, – произнес Васька и громко захохотал.
– Тебя послушать, так все девки только о тебе и думают, – усмехнулся Гавзов. – Больше кавалеров нет.
– А что? Красавец, да и опыт определенный жизненный имею. Им это нравится.
– На себя посмотри, красавец тоже мне, – передразнил его Митька. – Третий десяток пошел. В тюрьме сидел, на фронте чуть Богу душу не отдал, а как пацан, ей Богу.
– А что? Тебе вот три десятка уж исполнилось. Жена, девок трое: по тебе уж никто сохнуть не будет. Кому ты с таким богатством нужен, – огрызнулся Оманов.
– Балабол ты, Васька, – произнес Гавзов. – Смотри, чтобы не высохли все, а то с чучелом жить будешь.
– Ай-х, – отмахнулся Васька. – Ты разве поймешь!
– Слушай, кавалер, а где Толька? Не припомню, чтобы опаздывал. Не заболел ли?
Васька хлопнул себя по лбу и негромко выругался.
– Так это… Он же ногу вчера вередил. После работы в лес с братом ходили. Сушины5 у них там подсачены6. Оступился и меж дерев ногой ступил. Витька утром к нам забегал. Сказал, что опухла и дома будет пока.
– Чего сразу не сказал?
– Забыл.
– Забыл, – передразнил его Митька. – И в кого ты такой забывчивый?
– Раз-то всего, – буркнул Васька. – Ну, два, – почувствовав на себе сердитый взгляд бригадира, поправился он.
Гавзов вспомнил, как этим летом тот не пришел помочь ему новую печь бить, а вместо этого ушел на рыбалку. Других свободных мужиков в деревне не оказалось, и вместо Васьки глину с Толькой и Витькой Ларионовыми таскала беременная Нюрка. На следующий день Оманов без тени сожаления о том просто сказал, что забыл.