У Амары урчит живот. Решено. Уж лучше толстая любовница, чем омерзительная. Взяв с блюда кусок хлеба, она набивает им рот. Не считая сладкой лепешки в гостях у Друзиллы, она ест впервые за день. Во время их прошлой встречи Руфус пытался обхватить талию Амары ладонями, но его пальцы не сомкнулись на спине любовницы. Он всегда брал Амару за талию, восхищаясь ее стройностью, и Амара никогда не придавала этому значения, не думала, что Руфус проверяет, не растолстела ли она.
– По крайней мере, никто не сможет упрекнуть меня в том, что я морю тебя голодом, пташка, – усмехнулся Руфус, опустив руки.
Сперва Амара сгорала от стыда. Затем негодовала. Чего он ждал? Что Амара останется такой же тощей, как во времена борделя, когда могла позволить себе поесть лишь раз в день? Но Амара проглотила обиду. «Руфус не желает мне зла», – убеждала она себя. Ей повезло иметь такого преданного патрона. И быть может, в его словах не было укора. Быть может, он сказал это между прочим. Или даже по-доброму пошутил. Но все-таки ради предосторожности Амара решила есть поменьше.
До Амары долетает шум открывающейся двери и приглушенные мужские голоса. Она тут же отбрасывает хлеб, скидывает шаль и подтягивает ноги, чтобы принять как можно более соблазнительную позу. В темноте возникает чей-то силуэт. Разглядеть из освещенной столовой, кто идет по сумрачному атриуму, непросто, но Амара знает, что это не Руфус – слишком худой, слишком легко ступает. Амара выпрямляется, и у нее внутри все обрывается от разочарования, когда в комнату входит Филос.
– Господин просит передать свои извинения: он не сможет прийти сегодня.
Филос стоит в дверях на почтительном расстоянии от Амары. В отличие от Ювентуса, который никогда не откажет себе в удовольствии рассмотреть любовницу господина, когда та в прозрачной тунике, Филос смотрит Амаре прямо в глаза.
– Ему нужно поужинать с Гельвием.
– О-о, – откликается Амара, потянувшись за шалью, чтобы прикрыться. – И это истинная причина?
В прошлой жизни, когда Амара еще принадлежала Феликсу, Филос сам рассказывал ей, что у Руфуса есть вторая любовница. Тогда Филос уверял Амару, что интрижка с рабыней ничего не значит для его господина, и оказался прав.
– Клянусь, – отвечает Филос. – Он очень огорчился, что не сможет увидеться с тобой.