услуги. Амара полагает, что они оба не знают, как относиться друг к другу после такого поворота судьбы.
Приск вновь отступает от стены и окидывает работу взглядом.
– Кажется, готово.
Амара делает шаг вперед.
– Я взгляну?
– Конечно.
Приск слезает с помоста, и перед Амарой наконец открывается портрет.
Дидона стоит, прижав одну руку к сердцу, а второй указывая вглубь сада. Амара вглядывается в лицо ушедшей подруги. Приск сумел передать безупречность ее черт, нежность губ и, главное, выражение глаз: в их темноте виднеется тоска, которую Дидона не умела скрывать. На Амару обрушивается скорбь, и она отворачивается. Приск протягивает руку, но тут же опускает ее – вероятно, из страха обидеть Амару своим прикосновением. Амара не сразу находит в себе силы заговорить.
– Я никогда не смогу достойно отблагодарить тебя.
– Эта работа была мне в удовольствие, – отвечает Приск. – Приятно знать, что ее красота не утрачена навечно.
Приск стоит не слишком близко к Амаре, выражая тем самым свое уважение.
– Но могу я кое-что спросить? Почему ты решила запечатлеть ее в таком виде?
Приск обводит жестом стену, окружающую сад, и Амара видит, как разительно на фоне всей сцены выделяется женская фигура. Охотничьи собаки – их морды лоснятся от крови, а в широко открытых пастях виднеются острые зубы – разрывают на части оленя с человеческим лицом. Из растерзанного оленьего тела торчат белые ребра, под которыми алеет сердце. Это Актеон, которого Диана превратила в оленя только для того, чтобы его загрызли собственные псы. Так он поплатился за то, что увидел богиню обнаженной. Диана указывает на умирающего Актеона, и в тоскливом взгляде Дидоны угадываются проблески жестокого равнодушия.
– У нее была чистейшая душа, – произносит Амара. – Как еще можно было изобразить Дидону, если не в виде девственной богини?
Оба понимают, что Амара ушла от ответа. Приск согласно склоняет голову: он слишком учтив, чтобы допытываться.
– Конечно.
Амара смотрит, как Приск аккуратно складывает краски в ящик, пока его подмастерье разбирает помост, чтобы отнести в мастерскую. Затем она провожает обоих мужчин через атриум[1] до дверей. Сейчас Амаре не нужно платить художнику. С ним обязательно рассчитается ее патрон и любовник Руфус, когда у него найдется время. В дверях Приск ненадолго задерживается.