– Почему же? Я сказала Руфусу, что хочу нанять музыкантов. Он мне не отказал. А у Виктории отличный голос!
– Речь шла о флейтистах.
– Ты подслушивал?
– Я вам не дверной косяк, – раздраженно отвечает Филос. – У меня есть уши.
– Руфус слушает меня не так внимательно, – произносит Амара. – Он и не вспомнит таких подробностей. Да и какое ему дело? Какая разница, кто перед ним: певец или флейтист?
Филос хмурится, и Амара, вспомнив предостережение Друзиллы, чуть слышно добавляет:
– Не сочти это за неуважение…
– Не волнуйся, – перебивает Филос, слегка поморщившись от ее слащавого голоса. – Я не стану на тебя доносить. Неужели ты держишь меня за надзирателя?
– Значит, ты согласен, что Руфус не будет против?
– Дело не в Руфусе, – отвечает Филос. – Хотя самовольничать и не кажется мне разумным. Он это не слишком жалует.
– В чем же тогда дело?
– В тебе! – рассерженно выдыхает Филос. – Вспомни, сколько усилий ты приложила, чтобы освободиться от Феликса. А теперь ты хочешь стать его должницей. – Филос обводит рукой рассыпанные по столу деньги и украшения. – С Феликсом нельзя договориться о разумной цене. И что ты станешь делать? Каждый месяц являться в бордель, чтобы выплачивать долг? Зачем так рисковать?
– Руфус заплатит, – нерешительно произносит Амара.
– Боюсь, ты не сможешь даже назвать Руфусу цену, которую заломит Феликс.
– Может, попросить у него половину?
– Прошу, не делай этого.
– Но я люблю Викторию! Неужели ты не понимаешь? Чего стоит моя свобода, если я не могу спасти любимого человека?
– Ты не можешь выкупить всех, кто был дорог тебе, когда ты была рабыней.
– Всех – нет. Но я могла бы помочь Виктории. Разве нет человека, которого ты выкупил бы, если бы был свободным? Должен быть кто-то, кого ты безумно любишь.
Во взгляде Филоса появляется такая тоска, что Амара тут же жалеет о сказанном.
– Есть. Сестра, – отвечает Филос.
– У меня не осталось родных. Дидона умерла. Моя сестра – Виктория.
Амара и Филос вглядываются друг в друга. Филос первый отводит глаза.
– Мне все же кажется, что это дурная затея, – говорит он. – Сейчас Феликс тебе ничем не угрожает, но что случится, если ты снова впустишь его в свою жизнь? Если задолжаешь ему столько денег? Ты можешь лишиться всего. Подумай, как он опасен.
Амара проводит по монетам пальцами, но привычное чувство успокоения не наступает. При мысли о том, что ей придется расстаться с этим утешающим богатством – пусть даже ради Виктории, – ей хочется срочно сложить все до единой монеты в коробочку и захлопнуть крышку.