Я уже смирилась, что осмотреться в этом мире и самой решить, хочу ли я тут остаться или нет, мне не позволят. Да и странный будет выбор – между жизнью в неизвестном мире и смертью в известном. Скорее, уж нет у меня никакого выбора и не было.
А наш разговор перетек к чему–то более путевому – что лучше всего взять с собой в академию. Правда, мне почти сразу было сказано, что мне все соберут и без моего участия. Единственное, что требовалось – посетить вечером швейную мастерскую. Вообще я даже радовалась, что мы так мало разговариваем, ведь уже было время обеда, а я еще не завтракала.
Но когда первый голод был утолен и перестал давить на мозг, то я занервничала. Рикиши у меня остался без присмотра, а там Сонола бродит. И обряд, опять же какой–то…
Рикиши–обряд–Сонола. Это трио напрочь вытеснило у меня из головы мысли о том, что завтра приемная комиссия будет устраивать мне очередной допрос с пристрастием.
Но леди Марими, как нарочно, не произносила волшебных слов о том, что она наелась. Я же все откровенней ерзала на стуле, и, наконец, решилась нарушить их этикет:
– Простите, но я очень переживаю о своем подарке. Утром я оставила его не в самой лучшей форме и…
– Ничего с ним не случится, – в хрустале зазвенело легкое пренебрежение. – Кстати, пойдем, я покажу тебе одну картину.
Послать приемную мамашу в пеший поход по труднодоступным местам я не рискнула. Тем более, в раскладе сил и кто тут за кого, я до сих пор ориентируюсь очень смутно, точнее вообще ничего не понимаю.
Вот пожилая леди… Явилась и вышибла у меня уверенность из под ног. Не верю я, что она планировала меня приободрить, сыграв вальс из моего мира.
Сонола… Вот, что это была за выходка с подарком? Успей меня Рикиши соблазнить, он был бы мне еще больше дорог, наверное. А эта дрянь его приговорила. Хотя, вот интересно, а если бы выбрали не меня, а другую, со схожим темпераментом?!
Размышляла я, пока мы плавно передвигались в смежную со столовой комнату. В ту, где мне не так давно давали аудиенцию.
– Правда, красиво? – Марими с гордостью махнула рукой в сторону одного из портретов, висящих на стене. Там была изображена явно она же, только лет эдак …надцать назад. Не знаю, сколько это будет в переводе на их сроки жизни, но Марими на портрете едва перешагнула рубеж между девушкой и женщиной.