– А эти затрёпанные выражения типа «кузница кадров», «народная трибуна», «оплот свободы слова».– По мимике Ташиного лица, Зина догадывается: речь снова идёт о редакторе главной городской газеты и его речи на фуршете:– И каждое высказывание- это зеркало, в котором он отражается в лучшем для себя свете.
– Нет худа без добра!-объявляет Нонна, упустившая смысл предыдущего высказывания.-Тебе дали отпуск, при чём сразу после больничного.
– Отгулы!– поправляет Зиночка.– Чтобы перед начальством не отсвечивать.
– Чудненько! Айда ко мне на дачу!
Бывшая машинистка «Вестей города Мирного» способна увидеть светлую сторону даже в ядерном апокалипсисе.
– Непременно! Но сначала наведу порядок в родительском доме.
– А может махнёшь куда-нибудь на море?-предлагает Таша.
– Не соблазняй!-бросает в ответ Зина.
«На море? Одной?»
Нонна, видимо, прочитывает её мысли и меняет вектор беседы:
– А материал-то явно писал не он.
– С чего ты взяла?– воззрилась на неё Таша.
– Прикинь, сколько рукописей прошло через меня? –Нонна перебирает в воздухе пальчиками – сардельками, имитируя печатанье. -Тут не только каждый почерк изучишь, но и стиль.
– Твоя правда!– Ташины руки-зверьки, наконец, находят приют на столешнице.– Вилен не из "борзописцев". Я ведь одно время делила с ним кабинет и была свидетелем: он вымучивает каждую строчку. А эта публикация вышла с исключительной оперативностью. Ещё труп не успел охладеть.
– Ну и что это нам даёт?– нетерпеливо перебивает Зина, отмахиваясь от всплывшего перед глазами тела.
– Мы просто размышляем вслух,– примирительно замечает Таша.
Сегодня она не острит и почти не гримасничает. Сегодня она в роли пай-девочки.
К столику подходит дама в сари. Управляющая кафе по имени Радха, а в прошлой жизни – Юлия, приходится Нонне родной дочкой.
Радха-Юлия складывает ладони в приветственном жесте:
– Намасте!
Ладони женского трио следуют её примеру. После чего Таша осведомляется:
– Юлечка, давно хотела спросить, а что значит это самое "намасте"?
Юлечка, ничем не выдав своей досады по поводу использования своего мирского имени, с безмятежным видом пускается в объяснения:
– Видите ли, Натэлла, с санскрита это переводится так: " Я вижу тебя !"
Ташины глаза расширяются в фальшивом изумлении. Ей-то не знать про это. А Юлия – Радха, продолжает:
– Это означает, что я вижу в тебе бессмертную душу –