Это резко активизировавшееся её либидо внушало тревогу. Прежде их интимная жизнь отличалась размеренностью, системностью и предсказуемостью. И только в августе распорядок альковных игр нарушился. Не то чтобы это беспокоило доктора в смысле мужской его состоятельности. Нет, он не мог пожаловаться на свою потенцию.Он думал о падчерице, которая оставалась одна в городской квартире. Какое искушение для юной особы! Но заговорить об этом с её мамой Дмитрий не отважился, памятуя о том, что его вторая половина-следователь. А если догадается? А ведь он страшится признаться даже себе, что до сих пор неравнодушен к падчерице и заранее ревнует её к потенциальным кавалерам.
В то время, как Дмитрий ломает голову над сложившейся ситуацией, его супруга, чуть приложившись костяшкой пальца к дверному полотну и не дождавшись ответа, входит в штаб, чтобы ответить на ряд вопросов майора Тальякагуа. Он только что примчался на своём байке и прямо в её присутствии меняет кожаную куртку на китель.
– Что показал опрос жителей?
Она стоит совсем рядом, так что ей хорошо видно: и без того смуглая кожа начальника ещё более забронзовела, а выбоинки на коже потемнели.
– Никто не видел в Горбатом переулке посторонних, – констатирует Затопец.– Здесь
расположены 12 строений, из которых одно пепелище и один долгострой. Мы обошли все без исключения. Никто из жильцов ничего подозрительного в день убийства не заметил.
– И каков вывод?– в голосе начальника проскальзывает нетерпение.
– Преступление совершено местными.
– Прошерстите всех.
– И товарища Сыропятову?– не удерживается от иронии капитан Затопец.
– Я сказал- всех!– гаркает Тальякагуа и спешит укрыться по ту сторону рабочего стола.
Но капитан Затопец, и не думая тушеваться, опускается на стул рядом с кромкой стола. Их глаза оказываются на одном- опасном уровне.
– Это сужает сферу поиска,– продолжает она как ни в чём не бывало.– Но лично мне оптимизма не внушает.
– Извольте объясниться!
Тамаре Аркадьевне известно, что этот велеречивый тон майор использует в состоянии крайнего раздражения. Она спешит погасить его встречным потоком собственных соображений:
– В переулке масса потаённых мест. А про жителей я уж не говорю.
– Изъясняйтесь конкретнее, капитан Затопец.
Взгляд Тальякагуа ныряет в разложенные на столешнице бумаги.