Пока я раздумывал, прибить их, в соответствии с тёмными традициями, или всё же поговорить, они дошли до баррикады и принялись орать:
– Владыка!
– Выходи, подлый, то есть, тёмный.
– Переговоры!
– Вылазь, чёрный!
Я всё же решил пообщаться со светлыми. Буду тянуть время, пока грузятся беженцы. Поправив шлем, я осторожно выглянул.
– Чего надо?
– Поговорить хотим, – мрачным тоном заявил маг.
– Рассказывай, я слушаю.
– Я, высший эльф, волшебник Белого товарищества и бранный маг Радужной ложи, Элиандюкил «Молот света», пришёл объявить тебе ультиматум.
– О как! Прям настоящий ультиматум?
– Самый что ни на есть.
– Ну давай, показывай. Надеюсь, он не слишком маленький? Маленькие мы не берём, только большие.
– Прекрати глумиться, чёрный! – маг взвизгнул и топнул ногой. Но тут же одёрнул себя и встал в величественную позу. – Мы…
– Прости, хотелось бы уточнить. Мы, это ты про себя? Или кто-то ещё есть?
– Мы – экспедиционный корпус светлых сил.
– Теперь ясно, давай дальше.
– Кхм, – маг закашлялся, – мы, светлые силы всего мира…
– Точно всего? Галадон тоже подписался?
– Прекрати! – маг чуть не прожёг меня взглядом. – Не перебивай меня! Это ритуальная формула, так положено говорить.
– Извини, не знал. Я не местный, всех тонкостей не знаю. Всё, продолжай, молчу.
– Мы, светлые силы всего мира, требуем твоей сдачи! Ты должен немедленно сложить оружие, упокоить скелетов и выйти с поднятыми руками.
– Зачем?
– Чтобы мы могли тебя арестовать, судить справедливым судом и казнить.
– Хорошенькое дело! Это вы до суда мне уже казнь назначили?
– Суд это формальность, – хмыкнул маг, – чтобы не говорили потом, что убили по беспределу. Адвокат и последнее слово тебе всё равно не положены.
– Дыхни.
– Что?
– Я говорю – дыхни. Хочу понять, что ты эдакое забористое пьёшь. Не верю, что можно трезвым и в здравом уме такие ультиматумы предъявлять.
Эльф глумливо расхохотался.
– Ты глуп, Владыка. Здесь двадцать магов высшей ступени. Если не сдашься, мы убьём тебя, и всё.
– Тогда зачем пришли?
– Суд – это красиво и торжественно. Наши художники нарисуют картины, как мы тебя судим, обличительную речь прокурора запишут в хроники. Приговор мы повесим в рамочку как реликвию. А просто убить тебя – скучно.
– Ну вы даёте, судари. Можно я подумаю?
– Нет!
– Хоть минуточку?
– Мы не дадим тебе тянуть время. Отвечай: сдаёшься или нет?