– А я смотрю, вы подружились, – довольно прокомментировал старец. – Это не простой лук, как вы уже поняли. Простыми вещами я не торгую. У каждой из них своя история. Например, этот лук произведен полностью вручную одним человеком из рода Ратко. Он однажды поспорил с членом другого рода, что сделает своими руками что-то. Ну, знаете, у них, реадизайнеров, не принято работать руками. А он поспорил. И для того чтобы в чистоте спора не возникало сомнений, выбрал такую нечасто встречающуюся в нашем мире вещь, как лук. Он потратил три месяца на то, чтобы объехать несколько таких редких в наше время мастеров по изготовлению луков, и потом еще два месяца делал этот лук. Есть мнение, что в него перетекла частица реадиза этого господина.
– Так, а как же он попал к вам? – усмехнулся я.
– Не поверите, но после того как господин выиграл спор, лук перестал быть ему нужен, – старец развел руками. – И он просто выбросил его на помойку. А тут как раз и подвернулся я. Вы даже не представляете, сколько интересных вещей выкидывают люди, особенно если это не обычные люди.
С тем же успехом он мог рассказать историю о том, что лук самолично сделал кто-то из богов, – проверить ее точно так же было бы невозможно.
Но лук и вправду был хорош. Небольшой, чуть выше моего пояса в натянутом состоянии, он еще и разбирался, причем хитрым способом – оттягиваешь крепление и просто достаешь плечо. А собрать обратно – просто воткнуть его в нужное место до щелчка. Очень удобно и очень круто.
– Сколько? – спросил я, кладя лук на прилавок.
– Пятьдесят тысяч.
– Беру. И двадцать четыре стрелы.
Юля за спиной, к тому моменту подошедшая в магазин, со свистом втянула воздух сквозь зубы, но я уже расплачивался при помощи карты со стариком, – на ее беду, она меня научила, как это делать.
Старик завернул лук и стрелы в кусок толстой материи и радушно пожелал мне зоркого глаза. Я поблагодарил его, и мы покинули магазин.
Остаток дороги Юля пыталась выведать у меня, как мог я потратить такие деньжищи на такую бесполезную штуку, но, получая односложно ответы, в итоге она, кажется, поняла, что я не намерен говорить на эту тему, и надулась.
А я украдкой гладил лук, лежащий на коленях, и улыбался.