Одержимые - страница 36

Шрифт
Интервал


– Ты давай-ка, Василий, в отпуск собирайся, – сказал Гиви при первой встрече, после того как ему доложили о состоянии парня.

– Нет, командир, не могу я сейчас! Сколько ведь ждал, пока эту зверюгу поймают, – с горечью ответил Рыжик.

– Ну зверь-то твой никуда не денется, видел бы ты его рожу на похоронах у бабульки, им убиенной. Я вот что решил: теперь эти твари у нас будут в похоронной команде! Всех, кого укропы угробили…, всех проводят, чтоб по ночам им снились, чтоб покоя не давали. Пусть знают, кто им в аду пятки жарить будет!

– А суд?

– Вась, ну слово тебе даю, до твоего возвращения суда не будет!

– Обещаешь?

– Обещаю, иди оформляйся на месяц, – Гиви протянул руку.

И вот, наконец, долгожданная смена примелькавшейся на Родине картинки. Вот торжественный мавзолей и смена караула в Александровском саду, конные милиционеры и шумные иностранцы на нулевом километре. Тут же ярко сизый, необычайно красивый голубь на плече у маршала Жукова, и рядом с памятником веселая свадьба с роскошной невестой и счастливым женихом.

– Молодой человек, сфотографируйте, пожалуйста!

Он обернулся и увидел веселых девчат лет восемнадцати. Василий быстро освоился с ролью фотографа и, несколько раз нажав на кнопку замерзшими пальцами, сделал довольно качественные снимки.

– Ой, спасибочки большое! А это вам на счастье, – в руке девушки было маленькое красное сердечко на шнурке. На брелке были нарисованы большие синие глаза и огромная белоснежная улыбка. От этого милого, скромного подарка в душе потеплело.

– Нужно жить! – в очередной раз сказал он сам себе, убрал сердце в карман и распахнул двери в торговый центр «Охотный ряд». – Кофе выпью, согреюсь и пойду дальше.

Парень приехал в Москву не просто так. Родной дядька, брат матери, был очень близок всей семье. Отставной полковник до выхода на пенсию служил в историческом отделе Министерства обороны СССР у последнего маршала Советского Союза Шапошникова. Он был кандидатом, потом доктором исторических наук, профессором, и при каждой встрече собирал вокруг себя большую детскую компанию. Маленький Вася с удовольствием устраивался возле дядьки и вместе с другими детьми с восторгом слушал рассказы о подвигах Геракла, Спартака или Александра Македонского. А потом после распада страны, когда украинский и российский народы перестали быть единой нацией, дядя приезжал редко, в основном ездили к нему. Еще бы, Москва – это Москва!