– Тяжелый день, – от нечего делать спрашиваю я, когда он выпивает второй бокал не поморщившись.
– Поганый, – кивает он головой.
– А чего так?
– Разбирался со старыми долгами, – коротко отвечает он и вновь отдает бокал бармену. – Ещё!
Я уважительно присвистываю. Чтобы лакать местное пойло как воду требуется навык.
– А говоришь, не торопишься, – доносится из-за стойки.
– Тебе ли жаловаться, – отвечает чужак.
Жаловаться действительно не на что.
Я кое-как приканчиваю свою выпивку и прошу налить чего покрепче.
Магнитофон в углу хрипит и закашливается. Местный владелец из-за каких-то своих внутренних причуд наотрез отказывается притащить в бар компьютер и запускать музыку с него. Мы слушаем кассеты. Затертые, много раз переписанные, уже хрипатые. Но мы узнаем их издалека по полустертым надписям, по фрагментам сохранившихся эмблем студий звукозаписи.