– Нынче их полицейскими зовут, – напомнил женщине Андрей, беззвучно прикрыв дверь. В голове и так чёрт-те что творится, подумать страшно, если ещё и брякнуть чем-нибудь вблизи от многострадального организма.
– А я не нынче родилась, – решительно отмахнулась самоуверенная до невозможности женщина. – Для меня менты – они и есть менты, как их не называй.
– Для меня тоже, – согласился Андрей. – Вот сюда, в кресло присаживайтесь.
– Давай-ка на ты, – недовольно поморщилась та. – Не великие господа. Меня Зоя зовут.
– Андрей.
– Ты бы хоть штаны ради приличия надел, Андрей.
– А на мне что, по-твоему? – удивился тот, но малодушно рукой по бедру похлопал. Полотняные шорты не подвели, оказались на месте.
– Скорей уж трусы! – ехидно хохотнула Зоя.
– Это у американцев такие трусы. А у нас вполне себе штаны.
Зоя крепкой, широкой ладонью спихнула с кресла возмущённо мяргнувшую кошку и без церемоний плюхнулась на её место. Престарелая мебель жалобно скрипнула, но устояла. Кошка громко фыркнула, несколько раз нервно дёрнула хвостом, но, покосившись на массивную, наглую захватчицу благоразумно решила скандал не раздувать. В конце концов диван тоже вполне удобное лежбище. И идти недалеко.
– Кошатину как зовут? – для чего-то поинтересовалась Зоя.
– Белочкой и зовут, – вздохнул Андрей.
– Ну, я так и поняла. Какая порода?
– С моей стороны было бы просто неприлично спрашивать, – болезненно-слабо возмутился Андрей. – Она же меня любит, породу не спрашивает.
Зоя насмешливо хмыкнула.
– Складно гутаришь. С девками, наверно, проблем нет?
– Нет, – покорно подтвердил Андрей. – Нет девок – нет проблем.
– Ну конечно, давай прибедняйся! Девок нет. Куда они, интересно, запропастились? Всегда, вроде, на всех хватало.
– Вот и мне хватило. Уже.
Зоя обвела придирчивым взглядом Андрееву лачугу, хмыкнула пренебрежительно.
– Не разбогател, гляжу, на государевой службе? Даже для студии скромновато.
– Не общага – уже счастье, – слегка оскорбился Андрей за родную берлогу. Плюнул на приличия, прошлёпал к холодильнику и добыл из его белого брюха холодную, жестяную банку пива. Приложил ко лбу влажный металл, вздохнул тяжко.
– Ты не подумай, у меня не каждый день такое утро, – попытался оправдаться слабым, неубедительным голоском. – Так получилось.
– Да глотни уж, не майся, – милостиво разрешила посетительница и Андрею подумалось, что при всей звероподобной внешности, Зойка – женщина добрая и не зловредная. Если не злить, конечно. Брякнулся на диван, присосался к спасительной банке, как лесной комар к полоротому туристу. Зоя же решительно тряхнула крашеными, рыжими кудряшками и коротко глянула на разомлевшего Андрея.