– Что писать? – не понял Василь.
– Пиши. Я, Василь Семенович Гнатюк, обязуюсь добровольно помогать украинской повстанческой армии в ее борьбе против москалей и коммунистов за самостийную Украину… Пиши, что ты на меня уставился? А ты думал как? Мы, конечно, поверим тебе на слово, но бумажка – она тоже имеет свою цену. Еще какую! Если ты будешь знать, что на свете существует такая бумажка, то, я так думаю, к москалям ты не переметнешься. Потому что если ты побежишь к москалям, то мы им эту бумажку покажем!.. И знаешь, что они с тобой сделают, когда прочитают эту бумажку? С тобой, а заодно и с твоей жинкой? Вижу, догадываешься… Написал? Пиши дальше. В целях конспирации избираю себе прозвище… придумай сам какое-нибудь прозвище…
– Это еще зачем? – удивился Василь.
– Так полагается, – пояснил Стась. – У нас у всех прозвища. Мы-то и по именам друг друга не знаем, а только по прозвищам.
– И у тебя тоже есть прозвище? – спросил Василь.
– И у меня.
– Какое?
– Не твое дело. Ты думай над своим.
– Косарь, – после короткого размышления сказал Василь. – Люблю косить сено по болотам.
– Ну, пускай будет Косарь… Значит, пиши: в целях конспирации избираю себе прозвище Косарь. Написал? А теперь – поставь сегодняшнее число и год. Какое сегодня число?
– Уже первое августа, – припомнил Василь.
– Вот так и пиши: первое августа, тысяча девятьсот сорок пятого года. И поставь свою подпись. Все написал?
Стась взял исписанную бумажку, подошел ближе к лампе и стал ее внимательно читать.
– Вроде все правильно, – сказал он. – Молодец, родственничек. Теперь ты – наш человек. Значит, так. Завтра же перебираешься в Березичи. Послезавтра – устраиваешься на работу. Через неделю к тебе придет наш человек. Он передаст привет от Перемоги. Поступишь в его распоряжение. Он научит тебя, что и как делать. Все понял или есть вопросы?
– Вроде бы понял, – неохотно ответил Василь. – Вот только завтра перебраться в Березичи не смогу.
– Это почему же?
– Так ведь – хозяйство, – сказал Василь. – Пока упакую пожитки, пока то-се… Да и скотину надо перегнать в Березичи. А это дело хлопотное.
– Хозяйство, пожитки, скотина… – Жадный ты, я гляжу, до всякого добра. А это плохо.
– Не всем же шастать по лесам да болотам, – не удержался Василь. – Надо кому-то и хлеб растить.
– И кормить им москалей… – презрительно и вместе с тем задумчиво произнес Стась. – Ладно, родственничек. Дискуссии отменяются, как любят выражаться москали. Потому как – мне некогда. У меня еще этой ночью дела… Даю тебе на все про все три дня. И на скотину, и на пожитки… Но чтобы через три дня ты уже был в Березичах! Понятно тебе? И смотри у меня! Ох, Василь Гнатюк, смотри же! Помни, что твоя жизнь в моих руках! И твоей кралечки-жинки – тоже.