Ага! А что, если мы и его усовершенствуем? Немного. Вот если бы у него были крылья, он мог ловить не только мышей, но и птиц. Корма-то я с собой не взяла, так что придется моему коту выходить на тропу войны. Вот я ему в этом и подсоблю. Хоп – и у моего великолепного черного кота выросли такие же великолепные черные крылья, роскошные, с блестящими перьями.
– Мявк! – Филимон подпрыгнул на месте.
– Ну же, лети! – радостно велела я ему.
Но лететь он, кажется, не хотел, и радоваться тоже. Вместо этого шлепнулся на задницу и попытался вылизать новообретенные конечности. То ли с непривычки было неудобно, то ли вкус перьев ему не понравился, но Филимон уставился на меня дикими глазами и истошно заорал.
– Ладно, ладно, вижу, что не нравится. Пусть вернется как было.
Крылья тут же исчезли, а Филимон еще долго крутился, пытаясь заглянуть себе за спину, видно, чтобы убедиться, что все, наконец, стало правильно.
Ой, а что это у нас тут?
Я обратила внимание на огромный шкаф, доверху забитый книгами. Странно, что сразу не заметила: книжные шкафы и их содержимое меня всегда очень интересовали. Хотя в таком бардаке можно не то что книжный шкаф – целый “боинг” не заметить.
Однако книги-то я уже обнаружила.
Вот тут я порядочек и наведу!
Для начала, пыль долой. Еще долой! Еще! Еще! Вот. Теперь можно взяться за застекленную дверцу, не рискуя превратиться в шахтера. Я убирать не люблю, а вот быть чистенькой – очень даже. Так-с, и что у нас тут? Хммм… по-китайски я не читаю. Экая досада.
На корешках толстенных, переплетенных в тисненую золотом кожу томов красовались странные иероглифы. Они тускло поблескивали и словно перетекали один в другой, как если бы их рисовали кисточкой без отрыва сверху вниз. Красиво, но совершенно непонятно. Впрочем, для сна как раз обычно: сколько бы я ни пыталась раньше прочесть что-то во сне, текст всегда плыл, буквы пускались врассыпную, а если и складывались, то в сущую галиматью. Но иероглифов никогда не было.
Я открыла вторую дверцу шкафа и привстала на цыпочки. Если верить опыту сновидений, самая интересная книжка всегда на самой верхней полке в дальнем углу. Даже если я не смогу ее прочесть, там обязательно будут картинки.
Да, вон она! И светится так завлекательно сквозь тонкий слой оставшейся пылюки. Сейчас я ее… Сейчас…