Старый служака Лев Прозоров был талантливым пилотом, отличным организатором, но плохим придворным "шаркуном" и совсем никудышным интриганом.
Зачастую он бывал по-офицерски честен, по-солдатски упрям. Если был уверен в своей правоте, шел до конца, отстаивая свою позицию.....
Из-за этих своих качеств приобрел немало влиятельных недоброжелателей среди гибкоспиных лизоблюдов-шаркунов , коими во множестве заполнены любые коридоры власти, особенно – имперские, где происхождение и древность рода ценится подчас значительно выше, чем профессиональные компетенции.
Многим его негибкость была не по душе. Но пока шла война, его терпели, поскольку недостатки адмирала с лихвой компенсировались его военными успехами....
Однако любые войны, в том числе гражданские, рано или поздно заканчиваются.
В мирное же время в структурах государственного управления востребованы иные качества....
Хитрость, подлость, осмотрительность, умение плести интриги, заводить нужные связи и строить многоходовые комбинации, – то есть навыки, больше присущие профессиональным разведчикам. Или контрразведчикам.
Таким, как Опричник.
Адмирал знал, видел, чувствовал: сейчас, на пороге завершения активной фазы боевых действий, Опричник переигрывает его в другой, невидимой войне – за влияние при дворе. Не потому что он старше, или умнее – просто больше опыта.
Да и успехи Григория Морозова в борьбе с повстанцами выглядят намного привлекательнее, выпуклее, чем орбитальное патрулирование космического флота, съедающее кучу отнюдь не лишних в имперской казне денег.
Адмирал понимал: развязка не за горами. Конфликт, тлеющий между ним и руководителем имперской тайной службы, рано или поздно вспыхнет. Катализатором могло стать что угодно.
Например, гибель особо ценного агента Опричника.
И все же опытный боевой офицер не привык сдаваться без боя.
Главной причиной, из-за которой он готов был перегрызть горло любому врагу Империи – внешнему, или внутреннему, – была… царевна Анастасия.
Хорошенькая, смышленая, незаносчивая (в отличие от Алексея), она вызывала у адмирала особую симпатию. По непонятным даже ему причинам, он полюбил дочь Императора, как свою, родную....
Не слишком поднаторевший в придворных комбинациях, адмирал, однако, хорошо понимал, чем именно грозит преждевременная кончина Императора. Кое-кто за спиной тяжелого больного властелина Эриданской Империи очень надеялся усилить свое влияние после его смерти – за счет регентства при откровенно физически слабом и, как поговаривали, больном гемофилией Алексее.