Вскоре Генри вернулся и подошел к окну с форточкой, открыв которую, уперся в створку, щель получилась приличной. А после направился к двери и, отодвинув засов, немного приоткрыл дверь. Так он создал сквозняк, что мигом выдул весь дым, а вместе с ним и тепло. После чего он закрыл все вновь.
–Мы лишены тепла, – произнес он, – ветер настолько силен, что, задувая в трубу весь дым заходит обратно. Я закрыл печную заслонку и затушил огонь, иначе мы бы все задохнулись. Он поставил на стоящую посреди класса парту две свечи и зажег их. От них было немного света, но достаточно, чтобы видеть лица друг друга.
Учителя усадили вокруг себя самых маленьких и, видя их напуганные лица, стали успокаивать, что это все скоро закончится и все пойдут по домам. Лишь Генри осознавал, насколько все это серьезно и что выдержать это сможет не каждый дом. Возможно, кому-то из детей пойти уже будет некуда.
И тут он вспомнил про своего старого пса Динго и про то, как он утром лаял и не выпускал Генри за калитку. Только сейчас он понял, что пес пытался предупредить его, а он только крикнул на него и ушел. Теперь это вызывало чувство вины перед псом. Динго – это единственное живое существо, которое осталось в жизни старого кочегара. И кроме него, его больше никто не ждет. Он начал переживать и думать, как же его пес там один.
–Я видел тебя много раз, но не думал, что ты такая интересная вблизи, – произнес Эдгорд, на что Анна, повернувшись, слегка улыбнулась.
–Меня Эдгорд зовут, – продолжил он.
–А меня Анна, – ответила следом она.
С этого и начался их ненавязчивый, но приятный для обоих разговор, время стало лететь незаметно. Эдгорд смотрел в глаза Анны и от того, как дрожат, отражаясь, огоньки свечей в ее глазах, ощущал теплоту от ее взгляда. И он становился для него так дорог. Все, о чем он с ней говорил, было в мыслях им запланировано задолго до сегодняшнего дня. Ведь он часто представлял, о чем будет говорить с ней. Так его мысли были воплощены в реальность. И сейчас ее улыбка стала для него той наградой, что получил за долгое ожидание и терпение.
Так, догорела последняя свеча и все погрузилось в темноту. Замерзшая Анна не заметила сама, как уснула под боком у Эдгорда, положив свою голову ему на плечо. И сейчас он понимал, что даже во тьме, где глаза ничего не видят, но, сидя рядом с Анной, он чувствует намного больше, чем способен увидеть при свете. Так открылась в нем первая тайна того мира, где глаза – это то, что чувствует сердце. И чем сильнее пробуждались в нем эти чувства, тем дальше он мог посмотреть. А может, это и есть то, что называется волшебство…